свидетеля за вторичную неявку может быть наложено только при тех же условиях, при которых взыскание налагается за неявку в первый раз, т. е. когда свидетель не представит оправдании неявки и когда свидетель живет в том городе, где находится суд, или когда он вызван из места, отстоящего не далее двадцатипятиверстного расстояния от места допроса. На случай вторичной неявки, правило разбираемой статьи уже ничего не постановляет о том, чтобы свидетелю был назначаем вновь срок на явку для допроса, не указывает также и никаких других понудительных мер для побуждения свидетеля к явке к допросу. Из рассуждений, на которых основано правило 383 ст., видно, что составители уставов считали возможным допустить как меру, долженствующую гарантировать исполнение свидетельской обязанности, только денежное взыскание. Из этих рассуждений также видно, что привод свидетелей к допросу через полицию, подобно тому, как допускает привод свидетелей к следствию устав уголовного судопроизводства (ст. 438), в гражданском процессе решительно не должен быть допускаем. Что̀ же однако должен делать суд, если мера взыскания, указанная в 383 ст., оказывается недействительной, или когда взыскание вовсе не может быть наложено, между тем, как показание уклоняющегося от явки на суд свидетеля представляется существенно необходимым? Мне кажется, что в таком случае останется только одно — это допросить свидетеля, уклоняющегося от явки в суд, в месте его жительства; хотя, при этом, я не могу не заметить, что допрос свидетеля на месте, вне случаев в законе указанных, представляется также действием не вполне правильным, так как, уклонение свидетеля от допроса не указывается в законе как повод к допросу свидетеля на месте. Но, так или иначе, другого исхода, мне кажется, в этом случае нет; но понятно, что и эта мера окажется бессильной в том случае, если свидетель будет уклоняться от допроса в месте его жительства, или вовсе откажется отвечать. Таким образом, нельзя не признать, что по нашему уставу санкция выполнения свидетельской обязанности представляется весьма слабой, и мне кажется, если и согласиться с мнением составителей уставов в том, что привод свидетеля не должен быть допускаем, то во всяком случае следовало бы установить более сильные уголовно-карательные взыскания за неявку на суд в качестве свидетеля; по крайней мере, некоторые западноевропейские законодательства гораздо строже относятся к случаям уклонения свидетелей от допроса. Так, напр., французский уголовный кодекс назначает даже тюремное заключение свидетелю, представившему ложные оправдания неявки (code pénal, art. 236). Кроме того, code de procédure civile прямо предоставляет тяжущимся право на отыскание убытков, могущих произойти от уклонения свидетеля от допроса. Мне кажется, что иск об убытках, в силу 684 ст. X т. 1 ч., не невозможен в этом случае и у нас; но вследствие того, до какой степени трудны вообще иски об убытках в наших судах, следует признать, что такого рода иск вовсе не может представить собой меру, могущую служить каким-либо действительным средством понуждения для свидетеля, уклоняющегося от допроса.
Определение о наложении судом на свидетеля взыскания за неявку приводится в исполнение не немедленно, но должно быть предварительно, в силу правила 384 ст., объявлено свидетелю, но каким порядком однако же оно должно быть объявлено, этого правило настоящей статьи не определяет. Нет сомнения, что определение должно быть объявлено по месту жительства свидетеля, потому что свидетель не обязан избирать местожительства в том городе, где находится суд, на время производства того дела, по которому он вызывается в качестве свидетеля. Наиболее же
