не может, и затем, как повторение правила 203 ст., должно допускать и все те изъятия, которые установлены в уставе по отношению к правилу этой последней статьи, конечно, если только эти изъятия применимы к подсудности дел брачных, по самому свойству их. Что же собственно касается второго основания подсудности дел брачных, установленного 1339 ст.. основания по местожительству самого истца, то это основание действительно представляет собой такую особенность, которую мы до сих пор не встречали ни в одной из статей устава, определяющих правила подсудности. Мы видели, что во всех статьях, касающихся подсудности, указываются различные ее основания, но между этими основаниями местожительство истца не только нигде не принимается за основание подсудности, но оно ровно никакого значения не имеет по отношению к подсудности: так что в 1339 ст. мы встречаемся с этим основанием в первый раз. В этой статье это основание допускается только тогда, когда в деле нет ответчика, и хотя за неимением ответчика обязанность возражать против доводов истца и возлагается на местный прокурорский надзор, на основании 1344 ст., но, тем не менее, правило 1339 ст., допускающее возбуждение дела по местожительству истца, и без указания ответчика, до такой степени исключительно, что, мне кажется, нельзя не признать, что истец, возбуждающий дело, без указания ответчика, обязан вместе с тем удостоверить суд в том, что он иначе и не может возбудить дело. Собственно по этому последнему признаку подсудности могут быть вчиняемы едва ли только не одни иски о законности рождения, или, лучше сказать, иски о состоянии, потому что только эти иски, по самому их свойству как исков не личных, а вещных, могут быть возбуждаемы без указания ответчика. Что иски о состоянии суть не личные, а вещные иски, это может быть доказано общими соображениями; впрочем, такой характер за этими исками признавало еще римское право (Институции Юстиниана, титул VI, § 13). Вещный характер иски эти имеют потому, что основанием этому иску служит не личное требование, вытекающее из обязательственного отношения между истцом и ответчиком, как между кредитором и должником, а требование вещное, потому что требование о признании кого-либо, положим, законным сыном не есть требование, вытекающее из обязательного отношения, но требование о признании за известным лицом права, которое принадлежит ему в силу рождения, права на принадлежность его к известному состоянию, или требование о признании за ними известных прав состояния, которые, конечно, имеют силу против третьих лиц, и может быть направлено, конечно, против каждого, как присваивающего себе незаконно известные права по состоянию, ему не принадлежащие, так равно может быть возбуждено и без отношения к кому-либо, а просто только о признании за истцом известных прав по состоянию, чтобы права эти приобрели силу в отношении третьих лиц.
Кроме сказанного по поводу правила разбираемой статьи, я считаю необходимым упомянуть еще о том, что по первому их основанию подсудности, в ней указанному, должны быть направляемы и вообще иски, вытекающие из прав семейственных; в частности же, из исков личных, могущих вытекать из прав семейственных по этому основанию подсудности, должны быть направляемы, напр., дела по просьбам одного из супругов о понуждении другого к совместному сожительству, споры между родителями о воспитании детей, о жительстве их у того или другого супруга и тому подобные. Дела подобного рода, или вообще дела о сопряженных с браком правах, должны быть направляемы по основаниям подсудности, указанным в 1339 ст., по справедливому замечанию Малышева, даже и в тех случаях, когда ответчиком в деле является
