ОСНОВАНІЯ ВОЗНИКНОВЕНІЯ ПРАВЪ СЕМЕЙНЫХЪ. 143 содержанію его вполнѣ аналогичнымъ съ послѣдними, почему можетъ имѣть значеніе въ видахъ разъясненія послѣднихъ то узаконеніе, которое показано, какъ ея источникъ, и именно Грамота 21 Апрѣля 1785 г. па права и выгоды городовъ Россійской Имперіи, въ которой, какъ на возможныя доказательства законности рожденія дѣтей въ случаяхъ невозможности получить метрическое свидѣтельство, или сомнѣнія въ его достовѣрности, указывается не только на различные офиціальные и частные акты и документы, какъ, напр., свидѣтельства приходскихъ священниковъ, ревизскія сказки, переписи, гильдейскіе и цеховые листы, указы и грамоты, похвальные листы, формуляры, свидѣтельства гильдейскихъ и цеховыхъ старшинъ аттестаты учебныхъ заведеній, торговые книги и счеты, векселя и договоры, купчія и закладныя и другіе, но и на всякія другія доказательства пользованія ими ихъ состояніемъ и утверждающія его.
Объясненія разсматриваемыхъ правилъ закона касались очепь немногіе изъ нашихъ цивилистовъ: Мейеръ же и Шершепевичъ совсѣмъ объясненія ихъ не касаются. Побѣдоносцевъ если и касается, то даетъ очень немногія •объясненія и именно, повторивъ сперва нѣкоторыя постановленія закона, къ этому предмету относящіяся, затѣмъ утверждаетъ, что хотя главнымъ доказательствомъ законности рожденія дѣтей являются позакопу выписи изъ метрическихъ книгъ, но что въ случаѣ или невозможности ихъ полученія, или вслѣдствіе истребленія метрическихъ книгъ, или отсутствія въ нихъ записи о рожденіи ребенка, или же ихъ невѣрности, или сомнѣнія въ ихъ подлинности, за доказательство законности рожденія могутъ быть принимаемы и другіе документы, въ законѣ указанные, и что, затѣмъ, только въ ихъ дополненіе могутъ быть принимаемы и показанія свидѣтелей, а никакъ не какъ самостоятельное доказательство, вслѣдствіе чего они могутъ имѣть силу пикакъ не противъ актовъ, а только въ ихъ разъясненіе и подтвержденіе, за исключеніемъ только того случая, когда возникаетъ сомнѣніе въ тождественности лица, показаннаго въ актѣ. Упомянувъ, затѣмъ, о томъ, что особую важность въ дѣлахъ о закоииости рожденіи имѣетъ обстоятельство спокойнаго пользованія со стороны ребенка состояніемъ въ семьѣ законнаго ребенка, или такъ называемымъ роззезіоп (Гёіаі, каковое состояніе его можетъ быть удостовѣряемо цѣіымъ рядомъ событій, какъ, напр., обстоятельствами присвоенія ему имени, какъ законнаго члена семьи, обращенія съ нимъ какъ съ законнымъ ребенкомъ и признаніемъ его въ обществѣ и семьѣ ребенкомъ его родителей, ничего, однакоже, не говоритъ о томъ, возможно ли считать допустимымъ доказательство закопности ребенка такими обстоятельствами у насъ по нашему закону (Курсъ гр. пр., т. И., стр. 118—119). Карповичъ въ его практическихъ замѣткахъ—„О юридическомъ значеніи актовъ состоянія41, напротивъ, вопроса о допустимости показанія свидѣтелей въ доказательство, какъ закоииости рожденія, такъ и родства вообще между извѣстными лицами не касается, а говорить только, что въ доказательство этихъ обстоятельствъ должны считаться допустимыми не только письменныя доказательства, указанныя собственно въ правилѣ 209 ст. X т., но и всякіе другіе акты и письменныя доказательства, какъ офиціальные, такъ и домашніе, на основаніи какъ многихъ изъ тѣхъ узаконеній, которыя показаны въ числѣ источниковъ правилъ закона о доказательствахъ закопности рожденія, такъ и на основаніи 438 и 456 ст. уст. гр. суд., изъ которыхъ первой къ числу письмеппыхъ доказательствъ относятся не только акты крѣпостные и явочные, но и домашніе, а также и другія бумаги, а вторая обязываетъ судъ входить непремѣнно въ разсмотрѣніе всѣхъ имѣющихся въ дѣлѣ актовъ и документовъ (Суд. Вѣсти. 1868 г. .V. Л* 214 и 232). Оршанскій въ его обзорѣ практики кассаніоппаго сената по поводу постановленій закона о доказательствахъ законности рожденія замѣчаетъ, что въ доказательство этого факта должны считаться допустимыми одинаково, какъ метрическія свидѣтельства, выдаваемыя коней-
