ОТВѢТСТВЕННОСТЬ ЗА НЕИСП., ИЛИ ИЕНДДЛЕЖ. ИСПОЛН. ОБЯЗАТЕЛЬСТВЪ. 135 ствіѳ истеченія его, т.-е. безъ всякаго напоминанія ему объ исполненіи, но. что наслѣдники его, когда срокъ истекъ послѣ его смерти, считаются въ просрочкѣ только по объявленіи имъ объ этомъ, равно какъ и самъ должникъ въ тѣхъ случаяхъ, когда срока для исполненія обязательства установлено не было (аіѣ. 1223). ■
Еще болѣе краткими и, притомъ, гораздо менѣе опредѣлительными представляются постановленія нашего закона объ отвѣтственности за неисполненіе, или ненадлежащее исполненіе обязательствъ, такъ какъ въ немъ по указаніи въ 569 статьѣ общихъ правилъ — „О правѣ по обязательствамъ" на то, что всякій договоръ и обязательство, правильно ■ составленные, налагаютъ на договаривающихся обязанность ихъ исполнить, а въ 1536 ст. общихъ правилъ объ исполненіи договоровъ, что договоры должны быть исполняемы по точному оныхъ разуму, не уважая побочныхъ обстоятельствъ, затѣмъ, относительно отвѣтственности за ихъ неисполненіе постановлено только, во 1-хъ, въ 570 ст. общихъ правилъ—„О правѣ по обязательствамъ", что всякій договоръ и всякое обязательство, въ случаѣ неисполненія производятъ право требовать отъ лица обязавшагося удовлетворенія во всемъ томъ, что постановлено въ нихъ, и во 2-хъ, въ 574 ст. общихъ дравидъ—„О правѣ вознагражденія за понесенные вредъ и убытки", что всякій ущербъ въ имуществѣ и причиненные кому-либо вредъ и убытки налагаютъ обязанность доставлять вознагражденіе. По поводу этихъ постановленій нельзя прежде всего не замѣтить, что они слишкомъ безусловны, такъ какъ въ нихъ не только не упоминается о зависимости отвѣтственности должника за неисполненіе обязательства отъ его вины, или небрежности, какъ въ правѣ римскомъ и уложеніи саксонскомъ, но по- отношенію исполненія обязательствъ договорныхъ даже указывается, что договоры; должны быть исполняемы въ точности, не уважая побочныхъ обстоятельствъ, т.-е. какъ бы обстоятельствъ внѣшнихъ, постороннихъ, въ наступленіи ихъ отъ воля должника независящихъ. На самомъ дѣлѣ, однакоже, возложеніе на должника безусловной отвѣтственности за неисполненіе обязательства, послѣдовавшаго даже не по его винѣ или небрежности, а отъ случая иди непреодолимой силы, представляется до такой степени несправедливымъ, что нѣтъ ничего удивительнаго въ томъ, что едва ли не всѣ наши цивилисты, несмотря на существованіе въ нашемъ законѣ означенныхъ постановленій, высказались за невозможность н у насъ возложенія на должника такой безусловной отвѣтственности за неисполненіе обязательства. Такъ, уже Мейеръ утверждалъ, что н у насъ ущербъ, происшедшій для вѣрителя по обязательству, можетъ подлежать возмѣщенію лишь тогда, когда онъ произошелъ отъ дѣйствія другого лпца, нарушившаго его права, потому что- только нарушеніе правъ рождаетъ для лнца, въ этомъ виновнаго, обязанность вознаградить его, но не тогда, когда ущербъ произошелъ отъ несчастнаго случая, и когда нести его долженъ уже вѣритель, за исключеніемъ случаевъ обязательства о доставленіи родовыхъ вещей, исполненіе котораго, вслѣдствіе гибели однѣхъ изъ нихъ, не можетъ считаться невозможнымъ, вслѣдствіе того, что оно всегда можетъ быть исполнено доставленіемъ другихъ вещей этого рода, н почему оно не можетъ подлежать прекращенію, а должникъ не можетъ считаться освобожденнымъ отъ отвѣтственности за неисполненіе. Вопросъ, затѣмъ, объ отвѣтственности за неисполненіе обязательствъ двустороннихъ долженъ быть разрѣшаемъ, -по мнѣнію Мейера, по соображеніи того начала, что дѣйствіе должника, составляющее предметъ обязательства, должно считаться за эквивалентъ обязательства вѣрителя, вслѣдствіе чего слѣдуетъ полагать, что въ тѣхъ случаяхъ; когда исполненіе должникомъ дѣйствія, составляющаго предметъ обязательства, стало невозможнымъ и имъ не исполняется, и .вѣритель не обязанъ исполнять дѣйствіе, составляющее предметъ его обязательства по отношенію къ
