ПРАВО ЛИТЕРАТУРЫ.. ХУДОЖЕСТВЕН. И МУЗЫКАЛЬН. СОБСТВЕННОСТИ. 645 вить и Гольмстепъ въ изданныхъ имъ лекціяхъ Мейера (стр. 290) ограничиваются предложеніемъ только опредѣленія самаго понятія объектовъ правъ художественной и музыкальной собственности, не касаясь вовсе перечисленія отдѣльныхъ видовъ .ихъ. Именно, но опредѣленію ІІІершеневнча объектомъ перваго изъ этихъ правъ должна быть признаваема та форма художественнаго произведенія, въ которую оно вылилось, напр., извѣстное расположеніе фигуръ на картинѣ, поза статуи, нлапъ или фасадъ дома и нроч., а объектомъ права собственности музыкальной—та послѣдовательность или •сочетаніе звуковъ, изъ которыхъ составилось музыкальное произведеніе (Учеб. рус. гр. пр., изд. 2, стр. 833 и 334), а по опредѣленіи Гольмстена, объектами этихъ нравъ должны быть признаваемы такія произведенія, въ которыхъ выразилась творческая сила ихъ авторовъ въ извѣстной внѣшпей формѣ. Такое же опредѣленіе понятія художественнаго произведенія какъ извѣстной формы, въ которой оно исполнено, даетъ и Миллеръ въ его статьѣ „Фотографическая собствеппость“, причисляя къ числу ихъ, между прочимъ, оригинальные фотографическіе снимки, сдѣланные, притомъ, не только чисто фотографическимъ путемъ, но и какими-либо другими схожими съ шшъ механическими средствами съ помощью свѣта, какъ напр., фототипіи, фотогравюры, фотолитографіи и другими подобными (Жур. гр. и уг. ир. 1883 г., КП. 9, стр. 73 и 85). Но мнѣнію Васьковскаго, выраженному имъ въ его рецензіи на настоящій трудъ, въ произведеніяхъ художественныхъ, подобно тому какъ и въ произведеніяхъ литературныхъ, все дѣло заключается даже только въ формѣ ихъ выраженія, вслѣдствіе чего даже абсолютно безсодержательный и безсмысленный наборъ красокъ долженъ быть почитаемъ за объектъ права художественной собственности (Жур. Мшг. Юст. 1896 г., кп. 2, стр. 317). По мнѣнію ІІиленко. напротивъ, предметами и права собственности художественной могутъ быть почитаемы только такія произведенія искусствъ изобразительныхъ и къ ихъ числѣ фотографіи и архитектуры, въ которыхъ выражены въ пространствѣ образы или идеи художника, хотя и безразлично на чемъ, или па какомъ предметѣ, или въ видѣ какого предмета опи выражены, на полотнѣ ли, па фарфорѣ, на металлѣ, или въ видѣ предмета, имѣющаго общее употребленіе, нанр., въ видѣ нрессъ-наиье, подсвѣчника, солонки и проч. Дакъ такое опредѣленіе понятія предметовъ этого права, ІІиленко, подобно Сиасовичу, указываетъ па всю трудность отличенія ихъ отъ такихъ произведеній, которые ие могутъ быть почитаемы за его предметы, какъ напр., отъ рисунковъ промышленныхъ (Междѵнарод. лите-рат. конвенц., стр. 430—433; 440 и 480).
Болѣе подробныя объясненія и, притомъ, не только относительно опредѣленія самого музыкальнаго произведенія, какъ объекта права музыкальной собственности, но даже и въ отношеніи перечисленія отдѣльныхъ видовъ этихъ произведеній, даетъ Миллеръ въ другой его статьѣ „Музыкальная собственность “, гдѣ онъ, указавъ сперва па трудность опредѣленія понятія оригинальнаго музыкальнаго произведенія, которое собственно только и должно •бы быть почитаемо за объектъ нрава этой собственности, вслѣдствіе того, нто большинство этихъ произведеній на самомъ дѣлѣ представляютъ собой, хотя и формальное, т.-е. звуковое, но все же заимствованіе изъ другихъ, далѣе пытается установить и тѣ признаки, которыми должны отличаться такія произведенія, по соображеніи основныхъ факторовъ музыки. Именно, по его объясненію, въ виду того обстоятельства, что выраженіемъ замысла композитора паибо.тѣе характернымъ представляется мелодія въ видѣ закопчеппаго въ цо-•слѣдовательности самостоятельнаго сочетанія звуковъ, и слѣдуетъ прежде всего считать самостоятельность мелодіи за основной отличительный признакъ оригинальнаго музыкальнаго произведенія, но за признакъ, однакоже, самъ по себѣ еще .не вполнѣ достаточный для такой его характеристики, вслѣд-
