лись старшіе зятья и поѣхали сражаться. А Иванъ Шолудивый вышелъ въ чистое поле, свиснулъ-крикнулъ своимъ богатырскимъ голосомъ: „эй ты, сивка бурка! стань передо мною, какъ листъ передъ травою!“ Откуда не взялся конь, сталъ передъ нимъ какъ вкопанный. Надѣлъ онъ на себя платье богатырское, сѣлъ на коня, ударилъ по крутымъ бедрамъ, и понесся на непріятеля, словно соколъ на гусей и лебедей, и сталъ побивать направо и налѣво. Только самого его ранили въ лѣвую руку; увидала то меньшая царевна, взяла платокъ и перевязала ему руку. Опять поѣхалъ Иванъ Шолудивый и перебилъ до чиста все войско непріятельское; воротился въ царскій садъ, легъ и заснулъ крѣпкимъ сномъ. Увидала его царевна и спознала, кто таковъ богатырь былъ; сказала царю—тотъ такъ обрадовался, что на радостяхъ отдалъ ему половину царства; и стали они себѣ жить-поживать, да добра наживать.—(Изъ собранія В. И. Даля).
лись старшие зятья и поехали сражаться. А Иван Шолудивый вышел в чистое поле, свиснул-крикнул своим богатырским голосом: «эй ты, сивка бурка! стань передо мною, как лист перед травою!» Откуда не взялся конь, стал перед ним как вкопанный. Надел он на себя платье богатырское, сел на коня, ударил по крутым бедрам, и понесся на неприятеля, словно сокол на гусей и лебедей, и стал побивать направо и налево. Только самого его ранили в левую руку; увидала то меньшая царевна, взяла платок и перевязала ему руку. Опять поехал Иван Шолудивый и перебил дочиста всё войско неприятельское; воротился в царский сад, лег и заснул крепким сном. Увидала его царевна и спознала, кто таков богатырь был; сказала царю — тот так обрадовался, что на радостях отдал ему половину царства; и стали они себе жить-поживать, да добра наживать. — (Из собрания В. И. Даля).
