мающихся однѣ за другими скамеекъ, и на всѣхъ сидятъ женщины въ яркихъ костюмахъ. Что это за пестрота! Точно куклы въ игрушечныхъ магазинахъ, всѣ онѣ одѣты въ самые рѣзкіе цвѣта: одна вся зеленая, какъ попугай, другая желтая, точно канарейка, иныя въ розовомъ, свѣтло-фіолетовомъ или голубомъ фередже. Головы закрыты кисейиымъ япшакомъ, который въ послѣднее время сталъ до-того прозраченъ, что не мѣшаетъ турчанкамъ показывать нарумяненный щеки и раскрашенныя брови. Армянки отличаются маленькимъ вуалемъ, а на гречанкахъ совсѣмъ нѣтъ покрывалъ. Вокругъ балагановъ двигаются коляски, на лежачихъ рессорахъ, талики, расписанныя букетами цвѣтовъ, арбы съ суконнымъ или полотнянымъ навѣсомъ, запряженныя быками. Въ нихъ катаются больше всего дѣти съ своими черными няньками.
По всей площади разставлены корзины съ виноградомъ, персиками и фигами, лотки съ греческимъ печеньемъ и каймакомъ изъ взбитыхъ съ сахаромъ сливокъ. Около экипажей ходятъ разнощики фруктовъ, конфектъ и прохладительныхъ шербетовъ. Оборваные турки разносятъ жестяные подносы съ рисовыми пирожками и кувшиномъ розовой воды; продавцы лимонада бѣгаютъ съ лоткомъ, гдѣ быстро кружится какая-то вертушка, звеня своими зубцами по стекляннымъ колокольчикамъ.
На самой площади волнуются разнообразный лица и костюмы: турки въ разноцвѣтныхъ чалмахъ, греки въ бѣлыхъ фустанеллахъ и фесахъ, арнауты съ наброшенными на одно плечо, шитыми золотомъ куртками, евреи въ длинныхъ халатахъ и черныхъ шапочкахъ, обвязанныхъ синпмъ платкомъ. На всякомъ шагу попадаются калѣки и нищіе, или дѣти съ старческими лицами и кривыми ногами. Все это толпится передъ балаганами и непремѣнно жуетъ что-нибудь. Какъ у насъ на балконахъ масличныхъ балагановъ являются фигляры въ турецкихъ чалмахъ и курткахъ, такъ и здѣсь выходятъ паяццы, каррикатурно наряженные европейцами, во
