ло стремление помещика контролировать распределение рабочей силы между отдельными наделами или отдельными поместьями.
Во всех таких случаях помещик брал за разрешение пошлину, к-рая была либо произвольна, либо фиксировалась обычаем. Аналогичные причины вызывали запрещение продажи рабочего скота. Стремлением сохранить хозяйственную исправность барщинного двора вызывается и установленное среди крепостных право единонаследия. В случае смерти держателя крепостной земли, помещик имел право на его имущество; но обычно он брал лишь лучшую голову его скота. Наследник, при получении надела, уплачивал допускную плату, размеры к-рой также нередко зависели от произвола помещика. Крестьяне были обязаны молоть зерно на господской мельнице, печь хлеб в господской пекарне, давить виноград в господском прессе и уплачивать за это определенные пошлины. Помещик мог облагать держателей крепостных наделов податью (тальей) по своему усмотрению и требовать с них сколько угодно барщинных работ. Но поместная практика вырабатывала известное равновесие между притязаниями помещиков и силами крепостных. Помещик был заинтересован в сохранении хозяйственной исправности барщинных дворов;притом, при господстве натурального хозяйства размеры поместного производства ограничивались размерами потребления соответствующих продуктов в хозяйстве помещика, и этим ставились определенные границы эксплоатации труда крепостных. Обычно, в каждом поместьи ежегодная практика выработала точные цифры для тех работ, к-рые требовались от барщинников для ведения господского хозяйства; эти цифры входили в обычай и фиксировались. Но нередко помещик сохранял за собой право требовать нек-рые из барщин в произвольных размерах. Барщинники обязаны были выполнять все работы па господской земле, нести повозные повинности, работать на господском дворе. Кроме барщинных работ, на крепостных лежали еще и разного рода фиксированные и нефиксированные натуральные и денежные взносы в пользу помещика. Тяжесть барщин и платежей, обычно, была пропорциональна размерам надела. Полнонадельные крестьяне работали и платили больше, чем полунадельные, а эти больше, чем держатели самых мелких наделов. Обычно, полнонадельный крестьянин работал 3—4= дня в неделю на помещика. Во время осенней уборки хлебов число барщинных дней доходило до 6. Среди крестьян как крепостных, так и свободных, не существовало равенства наделов.
Немало было среди них малоземельных, к-рые не могли просуществовать со своей земли и должны были добывать пропитание в качестве с. — х. рабочих. Без их услуг господская земля не могла обойтись в горячую осеннюю пору. В медленно меняющейся обстановке средневекового поместного хозяйства огромное значение приобретала рутина, отливавшаяся в своего рода обычное право, обычай поместья, точно определявший и обязанности и права крестьянства. Не столько законом, не столько юридическойтеорией, сколько этим не писанным правом определились взаимоотношения крепостного и помещика. Поместный обычай складывался в обстановке феодального угнетения и далеко не всегда охранял интересы крестьянства. В некоторых поместьях устанавливались унизительные для крестьян «дурные обычаи»: среди них наиболее тяжким, даже если принять во внимание своеобразные моральные понятия средневековья, было «право первой ночи». Кроме того, обычай связывал помещика лишь постольку, поскольку он желал с ним считаться. В случае, если помещик нарушал поместный обычай в свою пользу, у крестьян не было на него никакой управы, кроме восстания. В интересах помещика было беречь крестьянина, как рабочую силу.
Но далеко не всегда помещик был хорошим и расчетливым хозяином. Нередко, охотясь, он вытаптывал крестьянские поля; крестьянину приходилось терпеть от грубого рыцаря немало притеснений, насилий, вымогательств. Лучшими хозяевами были монастыри: они меньше разоряли своих крестьян, но зато туже завинчивали пресс барщин и оброков. Крестьянам приходилось много страдать от непрерывных феодальных войн, от частых в эти времена голодовок и эпидемий. Неудивительно, что заурядным явлением были крестьянские бунты, иногда выливавшиеся в грозные движения.
Мы встречаем в средневековой Европе очень разнообразные типы поместной структуры. Типичное крепостное поместье мы находим преимущественно на монастырских землях. В таких поместьях имеется значительная господская запашка, порой составляющая половину всей пахоты поместья.
Среди крестьян подавляющее большинство представляют крепостные, обложенные тяжелой барщиной. На землях королей и светских сеньоров сильнее представлено свободное крестьянство, барщинная система — слабее.
В иных поместьях господская земля бывает незначительна или совсем отсутствует.
Среди населения преобладает свободное крестьянство, лишь очень слабо связанное с поместной организацией. Господин ограничивается получением с населения оброков и всякого рода пошлин. Здесь мы имеем дело с недоразвившейся формой поместья.
Успешней крепостное поместье развивалось в равнинах, где преобладало земледелие. Вся барщинная система, составлявшая основу и сущность крепостного поместья, тесно связана с земледельческими работами. Неразвитые формы поместья мы встречаем там, где главное место принадлежало др. формам хозяйства — скотоводству, рыболовству, лесным промыслам. В лесистых и гористых местностях поместье развивается слабее.
Одним из самых спорных вопросов в А. и. ср. вв. является вопрос об общине. Одни исследователи видели исходный пункт средневекового развития в исконной герман. общине; другие таким пунктом считали римское индивидуальное владение. У нас нет достаточных данных для того, чтобы установить существование аграрной общины в эпоху раннего средневековья. Но в деревне позднего средневековья мы встречаем нек-рые ее элементы. Пахотная земля обыч-
