войска, перебрасываемого из одного района в другой, — все это в значительной мере способствовало культурному объединению пестрого населения Передней Азии. Известный эпизод из осады Иерусалима Санхерибом (4 кн. Царств, гл. 18) показывает, что ассирийский военачальник мог свободно изъясняться, по меньшей мере, на двух чужих языках, а речь его, обращенная непосредственно к иудеям, помимо их правительства, построена на обстоятельном знакомстве с настроением народа, с политическими и религиозными течениями внутри страны. С другой стороны, в Иудее, как, без сомнения, в Дамаске и Финикии, живо интересовались положением вещей в А., Вавилоне, Египте и зорко следили даже за передвижениями народов на далеком севере. Т. о., на почве политических, как и торговых, сношений всюду распространялись культурные приобретения, политические и религиозные идеи, мифологические и литературные сюжеты, способствуя уничтожению национальных преград и утверждению однообразной культуры. — Богатая военная добыча, постоянно притекавшая в А., являясь источником роскоши богатого класса и пышности придворной жизни, способствовала развитию материальной культуры. Открытые в 40 — х гг. прошлого века дворцы ассир. царей в свое время поразили культурный мир высоким уровнем архитектуры и изобразительного искусства.
Многочисленные изображения ярко иллюстрируют преимущественно военный и придворный быт. Излюбленными мотивами служат сцены царской охоты и изображения военных предприятий, свидетельствуя о воинственности ассириян, а также об их беспощадности в отношении к побежденным. Сцены лагерной жизни, переправы войска через реки, осада и разрушение вражеских городов, увод в плен непокорного населения, массовые казни пленников, сопровождаемые неимоверными жестокостями, вплоть до сдирания кожи с живых, — все это воспроизведено искусным резцом художника и, покрывая стены дворцов (и др. памятники), некогда тешило взоры ассирийских властелинов, отнюдь не чуждых, впрочем, культуры и образования своего времени. Последнее А. черпала преимущественно из Вавилона, откуда заимствованы также клинообразные письмена и многие религиозные культы. Почти все вавилонские боги пользовались почитанием и в А., но во главе пантеона стоял национальный бог Ашшур, приобревший характер бога войны; изображение его служило эмблемой для военного знамени ассириян. Зависимость от Вавилона сильно сказалась на составе огромной библиотеки, найденной в развалинах дворца Ассурбанипала и состоявшей из многих тысяч глиняных таблиц, покрытых клинописными текстами.
В ней, наряду с историческими памятниками и деловыми документами, — т. к. библиотека служила одновременно и архивом, — мы находим списки важнейших произведений вавилонской литературы: религиозной, мифологической, астрономической, астрологической и т. п. Важное значе 626
ние для современной науки имели найденные здесь словари и грамматические пособия, при помощи к-рых сами ассирияне усваивали древнюю и для них литературу вавилонян и шумеров. На общем фоне богатой иноземной культуры отступают на задний план продукты ассир. творчества, ограничиваясь в литературе преимущественно царскими анналами, в общем, монотонными и напыщенными, нередко искажающими факты в угоду царям; только при Саргоне и его преемниках летописи становятся разнообразнее по содержанию и представляют некоторый интерес как литературные памятники. — К началу прошлого века сведения об А. ограничивались немногими сообщениями библии и древних авторов; на территории древней А. от прежней культуры не оставалось никаких следов помимо нескольких холмов, под которыми скрыты были развалины древних городов. В 20 — х годах оттуда извлечено было нек-рое количество глиняных таблиц, покрытых клинообразными надписями. В 40 — х гг. произведены были раскопки (Ботта и Леярд) в окрестностях Моссула, в результате которых обнаружены, как указано выше, развалины нескольких дворцов, значительное количество вещественных и письменных памятников, м. пр., многочисленные таблицы из библиотеки Ассурбанипала. Эти открытия послужили толчком для последующих раскопок, проливших новый свет на древнюю культуру Передней Азии. Вместе с тем был дан новый толчок дешифровке клинописи. После того, как Гротефенд (1802) положил начало чтению персид. клинописи, а Раулинсон, работая над трехъязычной Багистанской надписью (составленной клинописью на вавилонском, эламском и персид. яз.), установил значение многих вавилонских знаков, — изучение ассиро-вавилонской клинописи значительно облегчилось наличием упомянутых выше словарей и грамматических текстов библиотеки Ассурбанипала.
Так возникла новая отрасль знания — ассириология, сделавшая доступными источники для изучения истории и культуры А. С 70 — х гг. началось привлечение клинописных текстов к изучению библии, способствовавшее устранению многих предрассудков богословской школы. Помимо взаимной проверки исторических данных, параллельно сообщенных в библии и в ассир. памятниках, существенное значение имело ознакомление с источниками вавилонской религии и мифологии, дошедшими до нас, в значительной части, через посредство ассириян. Предположение о вавилонском происхождении некоторых библейских легенд способствовало выявлению мифологического характера целого ряда библейских преданий и вовлечению библейской мифологии в круг сравнительно-мифологических исследований.
Лит.: иа рус. яз. имеется обстоятельный «Культурный очерк Ассирийского царства» в известной «Истории древнего Востока» Б. А. Тураева, СПБ, 1913 (там же полит, история А. в связи с общим ходом ист. Востока); в наст, время выходит новое посмертное издание этого труда под загл. «Классический Восток» (под ред. и с прим. В. В. Струве и Флитнера, т. I, Л., 1924). О раскопках и проч. см. Бузескул,
