союзов, в состав которой, кроме Тройственного союза (см.), входили Румыния (1883) и Россия [(Союз трех императоров) (1881) и Союз перестраховки (1887—90) (см. Трех императоров союз и Перестраховки союз)] и к которой тяготела Англия (см. Средиземноморское Соглашение 1887). В результате — главный враг Германии, Франция, оказывался изолированным, а полити-/ ка России на Балканах — источник постоянных европейских конфликтов — ставилась под контроль Германии.
Внутренняя политика Б. строилась на базе широко понятых интересов юнкерства, т. е. того класса, из рядов к-рого вышел сам Б. Еще во время пребывания во Франкфурте, центре южно-германского капитализма, он понял историческую роль капитала в 19 веке «в полном соответствии с положением юнкера, начинающего понимать прелесть капиталистической наживы», как выразился о нем Меринг. В 1871 объединение Германии стало совершившимся фактом, и результатом этого был мощный подъем Германии, несмотря на экономический кризис 70 и 80 — х гг. Несмотря на усиление буржуазии как класса, Б. рассматривал буржуазные партии лишь как подсобное орудие своей политики. Мелкобуржуазные партии, становившиеся к нему в оппозицию по тому или иному вопросу, он либо третировал с презрением (либералов) либо же просто пытался уничтожить (католический центр). В течение последних 20 лет его политической деятельности задачей Б. была борьба с партикуляристическими мелкобуржуазными элементами, вроде католического центра, и социализмом. Он грубо выступил против католической церкви, видя в ней главный оплот южно-германского партикуляризма (юг Германии — католический), и против польской опасности. Эта политика, получившая громкое название «борьбы за культуру» (Kulturkampf), не принесла ему, однако, новых лавров и вызвала только сплочение партии центра. Б. принужден был «пойти в Каноссу», признать свое поражение и примириться с центром, прикрывая этот шаг необходимостью союза консервативных паг^ий для борьбы с социализмом. Но и борьба с последним принесла ему только разочарования. Ни исключительные законы против социалистов (1878), ни его рабочее законодательство 80 — х гг. (законы о страховании инвалидности, больничных кассах) нисколько не ослабили с. — д. движения. Напротив, эти методы борьбы лишь сплотили ряды его врагов и вызвали охлаждение к нему со стороны его друзей. Именно здесь следует искать причины его падения в 1890. Безграничное доверие старика Вильгельма I к своему канцлеру и полное подчинение уму Б. сделали последнего в 80 — х годах безапелляционным судьею в делах внутренней и внешней политики. Пока был жив Вильгельм I, об отставке Б. не могли мечтать самые заклятые его враги. Верное оружие против него они нашли в мелком честолюбии ограниченного Вильгельма II, желавшего играть роль «Фридриха Великого». Вильгельму II надоела докучливаяопека, и он уволил Б. в отставку, как только убедился в том, что общественное мнение большинства парламентских кругов настроено против Б., вследствие небезосновательных слухов, что Б. готовит новый натиск на конституцию, на с. — д. и не прочь устроить «кровавую баню» бастующим рабочим, движение к-рых испугало Вильгельма II. Отставка Б. (18/Ш 1890) была встречена левыми партиями с полным удовлетворением, правыми — с молчаливым согласием.
После отставки Б. жил в пожалованном ему еще в 1871 имении Фридрихсруэ, где он проводил большую часть времени в последние годы своего канцлерства. С императором он поддерживал «худой мир», едва прикрывавший глухое, вызванное вынужденным бездельем, раздражение, прорывавшееся иногда в резкой критике германской политики, руководимой людьми «нового курса» (статьи в «Гамбургских Известиях»). Умер Бисмарк в Фридрихсруэ 30 июля 1898.
С. Сказкин.
Б. до настоящего времени является излюбленным героем германской буржуазии.
Вся ее контр-революционная сущность находит свое выражение в нем. Не осмелившись ликвидировать феодальное раздробление Германии в 1848 путем революции, за спиной которой поднимался уже на парижских баррикадах пролетариат, германская буржуазия вынуждена была добиваться завоевания предпосылок своего господства — объединения Германии — путем соглашения с юнкерством. Этим не только закреплялось руководящее влияние юнкерства на внутреннюю политику Германии, но и само объединение Германии, завоеванное не снизу, не революционным путем, не могло быть полным. Династия Гогенцоллернов вынуждена была итти на компромисс с Габсбургами и оставить часть немецкого населения вне объединенной Германской империи.
Она должна была считаться и с другими династиями и вынуждена была оставить дюжину королевств и княжеств, довольствуясь лишь подчинением их Гогенцоллернам. И капитуляция перед юнкерами внутри и лишь частичное объединение Германии явились в дальнейшем исходным пунктом разгрома Германии в 1918. Господство юнкерской бюрократии, сковывание развития даже буржуазной демократии привели к тому, что Германия вошла в мировую войну, возглавленная политиками и дипломатами, не сумевшими правильно оценить ни мирового положения, ни тех сил, к-рые могла выдвинуть против Германии буржуазная демократия Запада. Придворная дипломатия и государственные люди, не способные опереться против внешнего врага даже на буржуазные массы, — таков один из результатов политики Б. Еще более роковые последствия имел другой политический шаг Б., к-рый довоенная буржуазная историография считала высшим проявлением гения Б. во внешней политике, а именно: — пощада Австрии в 1866 и позднейший союз с ней. Получив благодаря этому союзу иллюзорную возможность опереться на славянское и мадьярское большинство Австрии против России, Б. связал судьбы Германии с судьбами 14*
