радикалов: в 1825 издан был новый акт, восстановивший прежнее запрещение коалиций, но освобождавший от уголовной ответственности профессиональные объединения, ставившие себе исключительной целью повышение зарплаты или сопротивление понижению ее и регулирование рабочего времени; тем же актом сохранена была, однако, уголовная наказуемость «обструкции» и «застращивания» как средств борьбы, т. е. приняты действенные меры к тому, чтобы «ассоциации», существование к-рых допускалось законом на только что указанном «полулегальном» положении, не использовали накопляемых ими сил для боевых целей. В соединении с оставшимися неотмененными еще от 14 в. законами о «противообщественных заговорах» и «господах и слугах», акт 1825 представлялся достаточной плотиной на пути развития классового рабочего движения. Расчет правительства, однако, оказался неправильным. После временного организационного упадка, вызванного экономической депрессией 1825—29, движение восстановилось с новой силой, при чем острие его было попрежнему обращено в сторону политики — на завоевание парламентской реформы: установившийся в период борьбы за акт 1824 единый фронт рабочих и оппозиционной буржуазии не был нарушен. Крупнейшими рабочими организациями, сложившимися в это время, были: «Великий всеобщий союз Соединенного Королевства», объединивший прядильщиков хлопка (1829), Национальное общество защиты труда (1830), ставившее себе целью объединить всех наемных рабочих и, действительно, охватившее первоначально до 100 т. ч., и Союз строителей.
Агитация за парламентскую реформу, которая велась в среде рабочих, при чем радикалы манили пролетариат перспективами всеобщего избират. права, имела значительный успех в среде организованных и обеспечила промышленному капиталу поддержку трудовых масс: с помощью рабочих проведена была избирательная реформа 1832 (см. Исторический очерк), фактически ничего не давшая рабочему классу, вопреки всем торжественным обещаниям его буржуазных «союзников» Рабочие осознали обман; 1832 год стал рубежом в развитии рабочего движения; значительные массы рабочих совершенно утратили веру в парламентскую деятельность и решительно повернули на путь экономических, стачечных методов борьбы.
Вновь стали множиться стачки, при чем во многих случаях, встречая репрессии, стачки переходили в погромы фабрик.
Предприниматели ответили на это стачечное движение введением в практику борьбы локаутов (см.) и «документа», т. е. обязательства рабочего при поступлении на фабрику дать подписку о непринадлежности к союзу. Правительство, со своей стороны, проведя закон о бедных 1834, осудило на кабалу каждого, кому приходилось прибегать к общественной благотворительности; таким образом, каждый терявший работу тем самым фактически обрекался на заключение в работный дом с его каторжным режимом.Противодействие этим мерам сильно возросло за 30-е гг., охватив, впервые в истории англ. движения, неквалифицированных рабочих и женщин: и те и другие стали создавать (отдельно от непринимавших их квалифицированных рабочих) собственные «ложи». Квалифицированные рабочие начинают переходить от организации обособленных, строго локальных ячеек к строительству «широких», «национальных» и «всеобщих» союзов труда. В 1834 Р. Оуен организовал «Великий объединенный национальный союз профессий В. и Ирландии» — федерацию сохранявших свою автономность местных союзов различных профессий, поставивших себе целью преобразование общества на коммунистических началах (см. Оуен) путем мероприятий кооперативного характера. В качестве «боевого» средства выдвигается мирная «всеобщая стачка»: политическая борьба отрицается. Широкая по программе деятельность союза свелась, однако, на практике лишь к проведению нескольких частичных забастовок, быстро исчерпавших небольшие финансовые средства, к-рыми он располагал. Проигрыш этих забастовок и примененный в связи с ними правительством террор вызвали отлив членов, столь же быстрый, каким был первоначально прилив, собравший в рядах союза несколько сот тысяч человек. Союз захирел и вскоре распался. Неуспех оуеновского начинания мог лишь усилить политическую ориентацию движения, начавшего нарастать и получившего, наконец, оформление в чартизме, величайшем из выступлений английского рабочего класса, шедшем уже под революционными и классовыми лозунгами.
Его вожди, во главе с О’Брайеном, одним из достойнейших предшественников Маркса, не только раскрыли перед массами, поднятыми к мятежу бесправием и нищетой, классовую сущность современного им буржуазного государства, но и указали верный метод преобразования этого государства путем упорной классовой борьбы и захвата пролетариатом политической власти (подробно о чартизме см. Исторический очерк и ст. Чартизм). Несмотря на огромный подъем настроения масс, движение долгое время протекало в легальных формах: «Законная революция парализовала все» (Энгельс). Только слепое упорство правящих классов, оставивших без ответа две петиции чартистов, поданные ими в парламент в 1839 с 1.200.000 подписей и в 1842 с 3.315.752 подписями, привело к ряду активных выступлений: вооруженному восстанию в Уэльсе 1839, массовым стачкам в сев. и средней Англии в 1842, и т. д. Несогласованные, в виду отсутствия общего руководящего центра, и невстречавшие сочувствия и поддержки со стороны «легального большинства», выступления эти были, однако, подавлены правительством без особого труда. Для разложения движения и усиления позиций и влияния «умеренных» правительство, наряду с репрессиями против «левых», издало ряд законов, улучшавших положение рабочих: в 1842 — закон об охране труда женщин и детей в горном деле, в 1846 — закон, отменявший так называемые 23*
