ВКП (б)
весь опыт соглашательства с буржуазией.
Лозунги „вся власть Советам", практически проверенные массами долгим историческим опытом, стали их плотью и кровью. Вот почему сплошным триумфальным шествием были первые месяцы русской революции после 7 ноября (25 октября 1917 года)» (Ленин, Соч., том XXII, стр. 314—315).
Пролетарская революция почти бескровно победила в Петрограде, с большими жертвами и после нек-рой затяжки (в значительной степени из-за недостаточно решительных действий ВРК) в Москве. В ряде пролетарских районов Центральной России и Урала власть перешла в руки Советов фактически еще до Октябрьского переворота, в др. городах — сейчас же или спустя недолгий срок после победы в Питере. Характерным в этом процессе «становления» пролетарской диктатуры на местах была именно та относительная легкость, с какой Советы брали в свои руки государственную власть. Это свидетельствовало о том, что Октябрьская Революция была действительно народной революцией, что переход власти к Советам рисовался громадному большинству народных масс как единственный выход из военной и экономической катастрофы, к к-рой неудержимо катилась страна. Это наилучшим образом свидетельствовало о том, что Россия объективно созрела для пролетарской революции и что курс партии на форсирование вооруженного восстания после корниловских дней, вопреки утверждениям и «предсказаниям» колебавшихся одиночек в партии, был единственно возможным и правильным в сложившейся обстановке.
Но закрепить завоеванные позиции и расширить плацдарм пролетарской диктатуры можно было только немедленным разрешением основных задач революции. Исторический декрет о земле, принятый в заседании 2 Съезда Советов 8 ноября (26 октября) 1917, сыграл роль важнейшего орудия привлечения на сторону победившего пролетариата самых широких масс крестьянства, а не только бедноты, в союзе с к-рой пролетариат уже шел к Октябрю. Положив в основу декрета 242 крестьянских наказа о земле, составленных под влиянием программы «социализации земли», партия наглядно показала основным массам крестьянства — его средним слоям, что ставший у власти пролетариат не собирается навязывать ему своей линии в земельном вопросе, а намерен путем завоевания доверия широких масс крестьянства подвести их к правильному пониманию своих интересов. Вместе с тем крестьянство, изверившееся в способности буржуазного Временного правительства разрешить земельн. вопрос, убеждалось на деле, что только пролетарская диктатура в состоянии бесповоротно и решительно удовлетворить его земельные требования. Этим шагом, наконец, разоблачалась до конца предательская роль «монопольной защитницы» крестьянства — эсеровской партии, катастрофически быстро утратившей свое влияние на крестьянские массы. Правда, в части районов это влияние стало переходить к левому флангу народников — левых с. — p., но опять-таки постольку, посколькуэта партия непоследовательно, путаясь и колеблясь, но все же пошла на политический блок с большевиками. А тем самым, в силу всех отмеченных обстоятельств, пролетарской диктатуре была обеспечена поддержка всех слоев крестьянства в борьбе за искоренение помещичье-буржуазного господства.
Разумеется, декрет о земле не означал прекращения классовой борьбы в деревне — сплотив все крестьянство и рабочий класс в революционной борьбе против помещиков, он в то же время был предпосылкой обострения классовой борьбы между пролетарской и полупролетарской частью крестьянства и его кулацкой частью на следующем этапе революционной борьбы, к-рая означала проникновение социалистической революции в деревню, борьбы, в к-рой политически умерла и распалась левоэсеровская партия как партия «единого» крестьянства. Но это уже следующая страница Октябрьской Революции. Радикально разрешая главную задачу буржуазно — демократической революции — ликвидацию помещичьего землевладения, декрет о земле олицетворял собой ту работу по доведению до конца задач буржуазнодемократической революции, которую пришлось «походя» (по слову Владимира Ильича) доканчивать Октябрьской пролетарской, социалистической революции.
В цепи шагов этого же порядка стоит ряд декретов первого периода Советской власти, направленных к беспощадному искоренению пережитков феодализма и крепостничества [«Декларация прав народов России» от 16(3) ноября; декрет об отмене сословий и национальных и вероисповедных ограничений от 25(12) ноября; декреты о свободе разводов, гражданском браке и уравнении брачных и внебрачных детей от 1 и 2 января (19 и 20 декабря); декрет о свободе совести и отделении церкви от государства от 3 февраля (21 января); декреты о суде, школе и пр.].
«За какие-нибудь 10 недель, начиная от 7 ноября (25 окт.) 1917 до разгона учредилки [18(5) янв. 1918], мы сделали в этой области в тысячу раз больше, чем за8месяцев своей власти сделали буржуазные демократы и либералы (кадеты), мелкобуржуазные демократы (меньшевики и с. — p.). Мы выкинули вон всю монархическую нечисть, как никто, как никогда... Наиболее глубокие следы сословности, именно: остатки феодализма и крепостничества в землевладении, вырваны нами до конца», — писал Ленин об этой стороне деятельности пролетарской революции в своей статье «К четырехлетию Октябрьской Революции» (Ленин, Соч., 1 изд., т. XVIII, ч. 1, стр. 325).
Особое значение имели мероприятия Советского правительства в области национального вопроса. Декларация прав народов России, признание независимости Финляндии 1 января 1918 (18 дек. 1917) и Украины 11 января (29 декабря) и «обращение к трудовым мусульманам России и Востока» в конце января, аннулировавшее договоры о разделе Персии и Турции, провозглашали полный разрыв с империалистической политикой царизма и Временноге правительства и со старой практикой угнетения народов. Все это открывало новые
