большинством земств чтений; это придавало внешкольной работе земств либеральный и оппозиционный характер.
Как правительственная, так и земскогородская деятельность по В. о. до 1900 — х гг. обслуживала или деревню или городскую мелкую буржуазию: рабочий класс был из круга этой деятельности выключен почти целиком. «В России», говорится в одном из секретных циркуляров министра финансов 1896, «по счастью не существует рабочего класса в том смысле и значении, как на Западе, потому и не существует рабочего вопроса». Тем более не должно существовать обособленного рабочего образования: если рабочий хочет самообразовываться, он должен это делать в аудитории «всесословной», но отнюдь не в однородной по своему составу и интересам — рабочей. Огромную роль в этом нарочитом и притворном игнорировании «рабочих как класса» сыграл, несомненно, тот факт, что в его среде, особенно с возникновением с. — д. движения 90 — х годов, заложившего начало активных рабочих организаций, органы власти при всем старании не могли найти себе сколько-нибудь широкой и надежной «базы», а программы «народных чтений» на патриотические и религиозные темы никак не могли рассчитывать на радушный прием даже в тогдашней — невысокой по уровню — рабочей аудитории.
«Распыление» рабочих по «всесословным» аудиториям и читальням привело к тому, что лишь небольшой процент рабочих пользовался ими. Собственных же учреждений по внешкольному образованию рабочие иметь не могли, поскольку они не имели вообще права организовываться.
Лишь в начале 1900 — х гг., когда нарастание революционных настроений в массах, — в первую очередь в рабочих, — стало ощутимым, в отношении к «несуществующему» рабочему классу наметился сдвиг как в среде организованной буржуазии, так и в правительственных кругах. Спешно принимаются меры к установлению «воздействий» на рабочих путем быстрого развития сети учреждений В. о.; с особой энергией работает в этом направлении Русское техническое общество (см. Техническое общество, Русское), — техническая интеллигенция лучше всех других чувствовала огромную силу поднимающегося в рабочей среде движения. Множатся вечерние курсы для рабочих, создаваемые обычно по повышенной программе, приближающей их к народным университетам, воскресные школы и т. п. Некоторые курсы, как, напр., Пречистенские курсы для взрослых (см.) в Москве, приобретают крупное общественное значение. Наметившееся, в связи с тем же ростом движения, расслоение педагогов и работников по В. о. на «культурников» и «общественников» достигает в эти годы полной четкости; поскольку среди «общественников» много марксистов и революционеров, вокруг курсов, библиотек, воскресных школ начинают нарастать «группы окончивших», продолжающих заниматься по методу кружковых занятий по отдельным предметам — ли 686
тературе, математике, обществоведению и пр., — полулегальные и совсем нелегальные кружки. Ряд учреждений В. о. приобретает ясный, быстро усиливающийся политический уклон. Размаху работы способствует централизация ее в народных домах (см.), возникающих в ряде городов и объединяющих в своих стенах все виды В. о.: театр, лекции, курсы, кружки и т. д. Таковы: Лиговский народный дом (гр. Паниной) в Петербурге, Харьковский — Общества грамотности, Нижегородский — Об-ва распространения народного образования.
В руках демократической интеллигенции эти народные дома являются средством развития в массах враждебных самодержавию идей, хотя эта работа проводится очень осторожно. Правительство, в свою очередь, устанавливает за деятельностью этих народных домов бдительный надзор, осуществляемый, гл. обр., путем сыска: среди посетителей народных домов и участников кружков всегда имеется несколько агентов охранного отделения, что заставляет руководителей просветительной работы быть крайне осторожными. В период нарастания забастовочного движения и революционных вспышек правительство не останавливается перед арестами деятелей народных домов, обысками в помещении последних и т. д. Так, в Харьковском народном доме в революцию 1905 производится грандиозный обыск, взламывают полы в безрезультатных поисках оружия и т. д.
Остановить этот, предгрозьем революции созданный, рост В. о. правительство оказалось бессильным. Усилив репрессии, особенно в отношении народных домов, оно спешно бросило еще раз в бой свою «гвардию» — духовенство, организовав сеть руководимых священниками «воскресных рабочих» школ, в программу к-рых для привлечения слушателей введено было преподавание ремесл. Последний расчет оказался правильным: школы привлекли довольно значительный контингент слушателей, но политический итог «воспитательной» работы школ оказался ничтожным.
Малый «политический» успех имели и вечерние школы, которые стали открываться фабрикантами, пытавшимися этим путем создать кадры грамотных и развитых (как того требовали интересы развивающейся промышленности), но вместе с тем «благонадежных» рабочих. — К 1905 соотношение правительственной и общественной сетей по В. о. выражалось в следующих цифрах. Имелось 782 светских воскресных школы с 40 т. учащихся, 549 воскресных и вечерних курсов для рабочих с 36.714 учащимися и 325 повторительных классов с 12.530 учащимися. Церковных воскресных школ было 260 с 28.048 учащимися.
Чтения велись: земствами в 4.024 пунктах, попечительствами о народной трезвости в 4.295 (1903). Число общественных библиотек равнялось, приблизительно, 10тысячам.
Усиливая «отвлекающую» работу, правительство попыталось вместе с тем организационными мерами направить рабочий подъем в безопасное для него русло: крупнейшим из такого рода начинаний явились
