ядром партии была крупная промышленная буржуазия Рейнской провинции, Вестфалии, Саксонии и Силезии [представители тяжелой индустрии, прядильной и судостроительной (правое крыло), а также обрабатывающей промышленности, работавшей, главн. обр., на экспорт], выросшая и разбогатевшая в связи с мощным индустриальным развитием страны. Но ее поддерживала также торговая буржуазия ганзейск. городов, банковые и биржевые круги, некоторые крупные землевладельческие элементы, наконец, в первое время — часть рабочих, еще не успевших эмансипироваться от опеки либералов.
Будучи сторонниками политического объединения Германии под главенством Пруссии, национал — либералы принимали деятельное участие в выработке союзной конституции 1871 и в завершении экономического и правового объединения империи, жизненно необходимого для успешного развития капитализма в стране.
В своих программных заявлениях партия выступала сторонницей парламентарной монархии, действительного контроля народного представительства над финансами и организацией армии, гражданских свобод, освобождения школы от односторонней опеки церкви, допущения выходцев из буржуазии к высшим должностям, являвшимся монополией аристократии, и т. п. Но, выдвигая на первый план удовлетворение экономических требований буржуазии, национал-либералы отказались от борьбы за непосредственное руководство государством, поддерживая в качестве правительственной (но не правящей) партии внешнюю и внутреннюю политику Бисмарка, и шли на любой компромисс с реакцией в области политической. Уже в 70 — х гг. партия растеряла последние остатки своего либерализма и превратилась в реакционную группировку [фактическое примирение с абсолютной монархией, едва прикрытой конституционными декорациями; голосование за септеннат (см. ниже), за компромиссную административную реформу в Пруссии, за несовершенную судебную реформу (1875), участие в «картеле», голосование за исключительный закон против социалистов — апогей падения либерализма].
Будучи сторонниками неограниченной свободы экономической деятельности, национал-либералы боролись как против реакционных попыток отмены свободы передвижения, восстановления цехового строя и т. п., так равно и против государственного вмешательства в отношения между предпринимателями и рабочими. Но успехи соц. — д-тии заставили партию частично отказаться от манчестерской точки зрения и поддерживать т. н. «социальную» политику Бисмарка. В вопросах таможенной политики националлибералы не имели никакой определенной программы и предоставляли членам партии свободу действий. Тем не менее, после изменения таможенного тарифа в 1879, из партии вышла группа наиболее ярых протекционистов, а в 1880, в связи с разногласиями по вопросу о продлении септенната и включении в таможенную черту Гамбурга и Бремена, из нее выделилась группа — 19 депута 28
тов, с Ласкером и Бамбергером (см.) во главе, оставшихся верными принципам свободной торговли и организовавших Либеральный союз, который в 1884 вошел, вместе с прогрессистами, в Немецкую свободомыслящую партию (см. ниже). Результатом этой «сецессии» было ослабление национал-либеральной партии в рейхстаге и прусском ландтаге; в то же время она приобрела более однородный и более консервативный характер.
В эпоху империализма тон в партии задавали представители синдицированной тяжелой индустрии и финансового капитала.
Вместе с тем, наблюдалось сближение национал-либералов с юнкерством (готовность партии поддержать новое увеличение аграрных пошлин) и тенденция опереться на среднее сословие, как на оплот в борьбе с с. — д-тией. Но разорявшимся ремесленникам партия могла обещать лишь такие мероприятия, которые не противоречили бы «свободе промышленной деятельности» (организация ремесленных палат, поощрение профессионально — технического образования, кредитной кооперации и т. п.). Вместе с тем партия становится решительной сторонницей сильной государственной власти, необходимой теперь буржуазии как для поддержания престижа Г. вовне, так и для решительной борьбы с «внутренним врагом» — организованным пролетариатом. В области экономической политики национал-либер алы теперь неизменно требуют «защиты национального труда в земледелии и индустрии». Они выступают за усиление сухопутной армии и создание мощного военного флота, за новые колониальные приобретения и агрессивную внешнюю политику вообще.
Из рядов национал-либералов вышли наиболее яркие идеологи герм. империализма (Вассерман, Рорбах, Штреземан).
В области внутренней политики партия становится все более реакционной: отвергая самую возможность коалиции «с Бебелем при каких бы то ни было условиях» (Вассерман), она участвует вместе с консерваторами в «бюловском» блоке, способствует отмене всеобщего избирательного права в Саксонии, идет на компромисс с реакцией в школьном вопросе (1904), саботирует выставленное пролетариатом требование о введении всеобщего и равного голосования в Пруссии. В то же время национал-либералы занимают резко враждебную позицию по отношению к рабочему движению и с. — д-тии и теряют последний вкус к социальным реформам и дальнейшему развитию фабричного законодательства, в чем сказалось непримиримое настроение крупнопредпринимательских кругов, решительно противившихся всяким попыткам ограничить хозяйское самодержавие на фабрике («Ein Herr im Hause»). Недаром партия получает в эти годы кличку партии «шарфмахеров» (заострителей классовых противоречий).
На выборах национал-либеральная партия не могла рассчитывать на поддержку со стороны сколько-нибудь широких масс (успехи с. — д-тии и Центра неуклонно суживали круг ее городских избирателей); ее представители (гл. обр. директора и члены правлений крупнейших промышленных пред-
