мелкобуржуазные элементы (трактирщики, владельцы парикмахерских, типографий и проч.) — 9, 8%, квалифицированные рабочие составляли 75, 3%.
Из этой же среды наиболее квалифицированных рабочих вербовалась и рабочая бюрократия. Главная масса партийных функционеров герм. с. — д-тии — бывшие, хорошо оплачиваемые, квалифицированные рабочие.
Число оплачиваемых партией высших чиновников достигало незадолго до войны 4 тыс. человек. Если к ним прибавить несколько тысяч оплачиваемых профсоюзами и кооперацией высших с. — д. чиновников, то получится внушительная цифра. В руках этого десятка тысяч функционеров сосредоточилось все руководство рабочим движением Г.
Они распоряжались судьбами партии, ее политикой; они были фактическими хозяевами громадной прессы, партийной кассы, и т. д. 4 тысячи оплачиваемых высших партийных чиновников в герм. с. — д-тии занимали до войны 12 тысяч крупнейших должностей в партии. Из их среды вербовались депутаты рейхстага и ландтагов, руководители парторганизаций, печати, вожди профдвижения, кооператоры и т. д. В большинстве это — бывшие рабочие, но, на фоне систематического усиления роли рабочей аристократии и роста оппортунизма, этот слой все больше замыкался в себя, отрывался от «низов» рабочей массы, подчинялся буржуазн. культуре, проникался кругозором ограниченного мелкого буржуа, тянулся в «люди».
Постепенно происходила известная передвижка интересов. Мирная парламентская обстановка всей мирной «органической» эпохи 2 Интернационала разлагала эту группу, к-рая постепенно становилась над партией, ускользая из-под контроля масс. Формальная выборность, существовавшая (и существующая) в германской с. — д-тии, на деле не обеспечивала сколько-нибудь реальной внутрипартийной демократии. Чиновники партии и профсоюзов все больше проникались буржуазной психологией. Наиболее умные представители буржуазии отлично это видели. «С вождями тем или иным путем можно столковаться», — говорил умный буржуа Ганс Дельбрюк. Ныне количество чиновников германск. с. — д. (включая всех парламентских и муниципальных представителей) составляет около сотни тысяч человек (см. ниже). И качественно эта каста стала еще ближе к буржуазии. Все социальное бытие касты рабочей бюрократии при создавшейся обстановке делало и делает из нее общественную группу, объективно являющуюся агентурой империализма, в данный момент — агентурой американско-германского империализма. * Значительную роль в перерождении герм. с. — д-тии сыграли и попутчики. После падения исключительного закона герм. с. — д-тия шла от одной избирательной победы к другой. На последних выборах перед войной, в 1912, за герм. с. — д-тию голосовал каждый третий избиратель. Избирательные победы окрыляли оппортунистов, к-рые уже давно создали теорию эволюции к социализму через парламентаризм, через «чистую» демократию. Эта теория после войны стала до 334
минирующей в герм. с. — д-тии и была включена в партийную программу с. — д. В погоне за избирательными успехами герм. с. — д-тия все более склонна была рассматривать себя не как партию рабочего класса; а как партию «всего трудового народа». Ради избирательных успехов, германская с. — д-тия приспособлялась к возможным попутчикам из мелкой буржуазии, из буржуазной интеллигенции, урезывала свои лозунги, умалчивала о таких фактах, о к-рых подлинно революционная партия молчать не могла. Путем цифрового анализа доказано, что в 1903 даже в таких промышленных центрах, как Гамбург, Лейпциг и другие крупные города, число попутчиков на выборах в рейхстаг часто составляло 40% общего числа с. — д. избирателей. На выборах 1907 соц. — д-тия потеряла 38 мандатов благодаря тому, что мелкобуржуазные попутчики, поддавшись патриотическ. агитации, голосовали за правительственные партии. Этот факт пр'идал храбрости оппортунистам, к-рые стали теперь еще больше нажимать на партийное правление, требуя большего приспособления избирательной платформы к настроениям попутчиков. На выборах 1912 число попутчиков среди с. — д. избирателей опять уже состав ляло око ло 40 %. После ноябрьской революции и военного разгрома Г. количество попутчиков с. — д-тии продолжает оставаться очень высоким. — Сочетание этих трех факторов: 1) роль рабочей аристократии, 2) роль рабочей бюрократии и 3) роль мелкобуржуазных попутчиков в империалистической стадии капитализма — приводит к торжеству оппортунизма в германской с. — д-тии. Когда после войны герм. буржуазия вступила в тесную связь с америк. империализмом, началась так наз. американизация герм. профдвижения. Вожди герм. профдвижения стали восхвалять методы америк. социал-империализма, целиком господствующие в Американской федерации труда-, и постепенно переносить «принципы» социал-империалистской организации в герм. профсоюзы.
Раскол герм. с. — д-тии, в силу целого ряда обстоятельств, объясненных Лениным (ср. его статьи военного периода и 1918—20), произошел с большим опозданием. За это опоздание тяжелой ценой пришлось расплатиться герм. рабочему классу. Германской компартии, окончательно сложившейся только в 1919, пришлось — и приходится — преодолевать громадные трудности на своем пути.
Господа Носке и К0 в 1919 позаботились о том, чтобы надолго обескровить герм. компартию в буквальном смысле слова. Убийство Карла Либкнехта и Розы Люксембург, физическое уничтожение целого поколения лучших рабочих-спартаковцев нанесли серьезный удар развитию герман. компартии.
Для преодоления всех этих трудностей потребовалось время. — Герм. с. — д-тия, превратившаяся в буржуазную рабочую партию, светит чужим светом — светом буржуазии.
Временная и частичная «стабилизация» капитализма в Г. привела к такой же временной и частичной «стабилизации» герм. соц. д-тии. Эта стабилизация так же непрочна, так же шатка и гнила, как стабилизация капитализма. Грядущие революционные бу-
