ние пролетариата немыслимо без революционного уничтожения, слома буржуазной государственной машины, «Революция должна состоять не в том, чтобы новый класс командовал, управлял при помощи старой государственной машины, а в том, чтобы он разбил эту машину и командовал, управлял при помощи новой машины» (Ленин, Соч., т. XXI, стр. 450). Для подавления сопротивления буржуазии, для уничтожения всякой эксплоатации пролетариат создает свое государство, как «особую организацию насилия против буржуазии». Но это еще не все. «Сущность учения Маркса о государстве, — писал Ленин, — усвоена только тем, кто понял, что диктатура одного класса является необходимой не только для всякого классового общества вообще, не только для пролетариата, свергнувшего буржуазию, но и для целого исторического периода, отделяющего капитализм от „общества без классов", от коммунизма» (там же, стр. 393).
Разбивая мелкобуржуазный предрассудок относительно возможности какой-то внеклассовой, «чистой» демократии, Ленин показал, что при сохранении капитализма и капиталистической эксплоатации самая передовая демократия представляет собой оболочку буржуазной диктатуры. Республиканский строй, всеобщее голосование, политические свободы, право народного представительства и пр. атрибуты буржуазной демократии не только не ограничивают всевластие капитала, но, наоборот, в этом случае капитал «обосновывает свою власть настолько надежно, настолько верно, что никакая смена ни лиц, ни учреждений, ни партий буржуазной демократической республики не колеблет этой власти» (там же, стр. 377—378).
Буржуазная демократия оставляет в руках капитала весь государственный аппарат подавления и насилия, она предоставляет крупному капиталу широчайшие возможности воздействия на парламент, на правительство, в т. ч. и путем прямого подкупа, а т. н. свободы (свобода собраний, союзов, прессы) являются для трудящихся урезанными, фальсифицированными. В «Государстве и революции» Ленин развил учение о пролетарском государстве, как особом высшем типе демократии. Переход государственной власти в руки пролетариата впервые в истории создает положение, когда государство из организации насилия, поддерживающей эксплоатацию, превращается в орудие, с помощью которого большинство трудящихся подавляет кучку эксплоататоров. Такое государство уже не является государством в собственном смысле. Уничтожая барьер между государственным аппаратом и трудящимися, вовлекая массы в управление государством и организацию производства, Д. п. подготовляет элементы будущего бесклассового и безгосударственного общества, подготовляет условия для будущего отмирания государств, власти после окончательного уничтожения классов при полном коммунизме. Советская организация, основываясь на самодеятельности трудящихся, на вовлечении их в управление государством, предоставляет широчайшие возможности для борьбы с бюрократизмом и для искоренения этого зла. При советской системе, как писал Ленин, «каждая кухарка должна научиться управлять государством».
Хотя «Государство и революция» Ленина было опубликовано после Октябрьской револю- ’ции, но основные идеи его были изложены еще ранее в ряде работ, начиная с «Писем издалека», апрельских тезисов и кончая такими статьями, как напр. «Удержат ли большевики государственную власть?». Таким образом пролетариат шел к Октябрю, вооруженный разработанной теорией об отношении пролетарской революции к государству, имея созданные в процессе революции массовые организации (советы рабочих депутатов), которые представляли собой готовый аппарат пролетарского государства.
Октябрьская революция и Д. и. Советская власть возникла из победы вооруженного восстания петроградского пролетариата и гарнизона в ночь на 7 ноября (25 октября) 1917, поддержанного рабочим классом, армией и крестьянством всей страны. Она была создана не голосованиями, не резолюциями, а непосредственной вооруженной борьбой масс. Эта власть не ждала ничьей санкции, чтобы на другой же день в воззвании Военно-революционного комитета заявить о своем возникновении и о своих ближайших задачах.
Непосредственно перед восстанием нашей партии во главе с Лениным пришлось вести борьбу с правооппортунистической линией Зиновьева и Каменева, возражавших против вооруженного восстания и предлагавших ожидать Учредительного собрания, чтобы выступить там в роли «сильной оппозиции». Это означало отказ от борьбы за Д. п. в решающий для революции момент. Каменев и Зиновьев, упорно отстаивая свои капитулянтские позиции, докатились до выступления в небольшевистской газете «Новая жизнь» с письмом, выдававшим классовым врагам военную тайну штаба пролетарской революции. С другой стороны, большую опасность представляла позиция Троцкого, настаивавшего на том, чтобы восстание было оттянуто до Съезда Советов, так, чтобы Съезд обязательно первым взял власть. Эта игра в советский конституционализм грозила погубить все дело (см. Письма Ленина, где он громил «фетишистов» даты 25 октября). Фактически власть была взята до открытия съезда Военно-революционным комитетом, как органом Ленинградского совета.
(Попытки Троцкого впоследствии извратить ход событий, мало того, — оклеветать Ленина, который будто бы хотел организовать и провести восстание за спиной советов, — были в 1924 разоблачены Сталиным).
Победа Октябрьской революции и превращение советов в органы государственной власти предрешили судьбу Учредительного собрания.
Перед Учредительным собранием стояла альтернатива: либо признать завоевания Октября (установление советской власти, декреты о земле, о мире) и превратиться тем самым в ненужный придаток к советской системе, либо выявить свою контрреволюционную сущность, разоблачить себя перед рабочими и солдатскими массами и тем подписать собственный смертный приговор. Произошло, как. известно, последнее. Бесславная гибель Учредительного собрания сыграла немалую роль в деле разрушения буржуазно-демократических фетишей.
Тезисы Ленина о роспуске Учредительного собрания, его статьи и речи на эту тему, в особенности статья «Выборы в Учредительное собрание и диктатура пролетариата», являются ценнейшим вкладом в теорию пролетарской революции и Д. п. Эти работы наносят уничто-
