прокладывает себе дорогу сквозь бесконечную толпу случайностей (т. е. вещей и событий, внутренняя взаимная связь которых настолько отдаленна или настолько трудно определима, что мы можем забыть о ней, считать, что ее не существует)» (Маркс и Энгельс, Письма, стр. 375). Но тем не менее эти причины, обусловливающие собой возникновение случайностей, существуют, хотя и не всегда поддаются учету.
Важнейшая характерная черта материалистическо-диалектического подхода к проблеме случайности и необходимости — это действенный подход. Даже Гегель отмечает три момента, необходимых для понимания этих проблем. Это: условия, предмет и деятельность. Однако у него эти моменты даны абстрактно, вне связи с действительностью. Хотя он и говорит о деятельности, но, во-первых, она у него не играет решающей роли в осуществлении действительности, во-вторых, — самое деятельность он понимает как духовный процесс. Д. м., исследуя конкретный процесс исторического развития, имеет в виду конкретную деятельность определенного класса.
Марксистско-ленинское учение о необходимости и случайности извращается современным философским ревизионизмом. Понятия случайности и необходимости, отражающие объективную случайность и необходимость, у Деборина отождествлялись с самой этой объективной действительностью.
Случайность трактовалась меныпевиствующими идеалистами только как внешняя необходимость, не вытекающая из внутренней природы вещей. Далее закон случайности отождествлялся Дебориным с законом вероятности.
Большое число случаев или вероятностей Деборин рассматривал как необходимость.
Другая ошибка меныпевиствующих идеалистов идет по линии углубления ошибок Плеханова. Они признают вместе с ним случайным лишь момент пересечения двух независимых друг от друга рядов. Согласно этой трактовке внутри различных рядов явлений случайности нет до тех пор, пока эти ряды не пересекутся.
(«Случайность является лишь в точке пересечения необходимых процессов» — Плеханов). Существует ли такого рода случайность в природе и обществе? Несомненно существует. Но ошибка состоит в том, что это — частная форма случайности, которую нельзя распространить на все формы проявления ее. При этой точке зрения случайность также механически отрывается от необходимости и абстрактно противопоставляется ей. Такая трактовка случайности не видит перехода случайности в необходимость и, наоборот, следовательно не видит развития этих категорий.
Нельзя абсолютизировать случайность как форму проявления необходимости и как только внешнее явление по отношению к необходимости, а нужно каждый раз на конкретном явлении рассматривать специфику развития необходимости и случайности. Реальная жизнь настолько широка и многообразна, что нелепо было бы думать, что нам когда-либо удастся отразить ее законы абсолютно полно какойлибо формулировкой. Поэтому случайность и необходимость как одна из форм проявления объективной закономерности природы и общества не могут быть вложены в какую-то абсолютную неизменную формулу, приложимую ко всем случаям жизни.Современный механицизм отрицает случайность как объективную реальность, считая ее «мнимой», «кажущейся». С его точки зрения «объективной случайности в природе не существует». «Случайность есть только продукт субъективной мысли и ее необходимо отвергать, чтобы достигнуть истины». Бухарин заявляет, что то учение, «которое признает всерьез случайность, прямехонько приводит к вере в сверхъестественное, к вере в бога». По мнению механистов случайность — это то, что не имеет достаточной причины, случайность субъективна, в природе нет случайности, в природе есть лишь причинная связь и никакой другой. Все необходимо, «случайности вообще нет», есть всюду «господство абсолютной необходимости». Такая точка зрения приводит к фатализму, из к-рого с неизбежностью вытекают правооппортунистическая теория и практика.
Закон и причинность. От более общих категорий качества и количества, первых, с к-рыми человеческое познание сталкивается в процессе изучения объективной действительности, оно переходит к более глубоким формам проявления и конкретизации основного закона диалектики — закона единства противоположностей — к сущности и явлению, форме и содержанию, необходимости и случайности, свободе и необходимости и пр. Конечно и в более глубоких определениях, связях и отношениях материи имеют место законы качества и количества. Однако качество и количество, отрицание отрицания и т. п. не исчерпывают всего содержания этих более глубоких закономерностей.
Движимое, в конечном счете, практическими интересами познание идет дальше, охватывая совокупность явлений данной области движения материи и вскрывая ее более глубокие законы, связи, отношения, опосредствования, внутренние условия, источники, причины ее самодвижения, указывая основные тенденции ее дальнейшего развития.
Познание стремится охватить, отразить всю совокупность какой-либо определенной области материи в ее целом, во всех ее проявлениях, связях и опосредствованиях. Ясно, что такая задача по сути дела бесконечна. Однако невозможность исчерпывающего осуществления этой задачи в каждый данный момент не означает необходимости какого-то принципиального самоограничения познания. Наоборот, всесторонность изучения действительности, постоянное соприкосновение с ней, учет максимально возможного количества разнообразных фактов, сторон, черт, особенностей этой действительности, требование учета всесторонних ее связей должны предостеречь от омертвения мысли, от забвения того, что истина конкретна, что она есть процесс. Но если в каждый отдельный момент невозможен абсолютный охват действительности, то вполне возможно познание ее основных, внутренне определяющих законов, основ и условий. «Сумму всех этих изменений (к-рые вносятся всеми отдельными производителями. — Автор), — говорит Ленин, — во всех их разветвлениях не могли бы охватить в капиталистическом мировом хозяйстве и 70 Марксов.
Самое большее, что открыты законы этих изменений, показана в главном и в основном объективная логика этих изменений и их исторического развития...» (Лени н, Соч., т. XIII, стр. 266).
Диалектико — материалистическое развитие понятий закона и закономерности вообще яв-
