ституция сохраняет монархию, устанавливает трехстепенную избирательную систему, признает католицизм официальной религией ит. д.
Кортесы отменили некоторые феодальные порядки в области землепользования. Тем не менее результаты новых законов оказывались подчас обманчивы для крестьян, приветствовавших аграрное законодательство кортесов.
Так, чрезвычайно существенный закон о дезамортизации, разрешавший превращать в частную собственность пустоши, королевские домены, помещичьи и общинные земли, на деле привел к разбазариванию части общинного земельного фонда крестьян. Многие элементы конституции были позаимствованы из старых феодальных вольностей (фуерос, см.) испанских провинций и городов. Маркс определенно указывает, что «конституция 1812 г. представляет воспроизведение древних „fueros“, понятых, однако, в духе французской революции и приспособленных к нуждам нового общества» (там же, стр. 751). В то же время «мы можем проследить в конституции 1812 несомненные признаки компромисса между либеральными идеями 18 века и мрачными традициями эпохи клерикального засилья» (там же, стр. 754).
Большинство прогрессивных положений конституции и революционных мероприятий, намеченных кортесами, осталось на бумаге. Испанская буржуазия оказалась неспособной провести их, в жизнь. Национально-освободительная война затянулась до тех пор, пока начавшееся общее поражение Наполеона на других фронтах не вынудило его отказаться от своих планов на Пиренейском полуострове и отпустить из плена Фердинанда VII, при условии, что тот не присоединится к Англии в ее борьбе с Францией, заключит с Францией торговый договор и т. д. Появившись в Испании, король, при деятельной поддержке духовенства, стал объединяющим центром контрреволюции. Кортесы опасались лишь влияния Наполеона на Фердинанда и заняли в отношении короля позицию, сводившуюся только к принесению им присяги конституции 1812. Но король, реставрация которого не вызвала сопротивления со стороны народных масс, считавших возвращение короля на родину таким же положительным явлением, как и одновременное удаление за ее пределы оккупационных войск, и не думал считаться с кортесами. Еще не доехав до Мадрида, в Валенсии, король 4/V 1814 отменил конституцию и распустил кортесы, в которых к тому времени преобладали консерваторы, победившие на вторичных выборах (20 / IX 1813 учредительные кортесы были заменены обычными и в январе 1814 перенесли свои заседания в Мадрид), а затем отменил и •их законы. 10/V было арестовано большое число либеральных деятелей, многие были казнены, заточены в африканские тюрьмы или сосланы на галеры. 21/VII 1814 восстановлена инквизиция и 29/V 1815 возвращены иезуиты.
Революция 1820—23. Недовольство клерикально-абсолютистской реакцией быстро нарастало; реакция тормазила развитие капиталистических отношений. На почве этого недовольства еще в 1812 зародилась либеральная партия, ведшая за собой буржуазию, часть чиновничества, интеллигенцию. Недовольно было и большинство армии. Солдаты отражали настроение крестьянства, а в среде офицерства, связанного с буржуазией, еще были живыидеи недавней революции. Это в известной мере определило решающую роль армии в дальнейших буржуазных революциях Испании на протяжении всего 19 в. «Это явление имеет две причины. Во-первых, мы видим, что то, что мы называем государством в современном смысле г благодаря провинциальной замкнутости народной жизни, имеет, в противовес двору, национальное воплощение только в армии. Во-вторых, особое положение Испании и война на полуострове создали условия, при которых все жизнеспособное в испанской национальности смогло сконцентрироваться только в армии.
Таким образом единственные национальные движения (в 1812 и в 1822 гг.) исходили от нее; вследствие этого способная к движению часть нации привыкла видеть в армии естественное орудие каждого национального восг стания» (Маркс и Энгельс, Сочинения, том X, страница 684). Наконец крестьянство, не получившее земли и попрежнему придавленное феодальным гнетом, потенциально являвшееся основной движущей силой революции, в то же время менее всего было способно к самостоятельным организованным революционным выступлениям. Общее недовольство скоро стало проявляться в виде волнений и восстаний. Часть крестьян, отошедших от гверильясов, образовала крестьянскую «армию обиженных», ведшую партизанскую войну против Фердинанда VII(вАрагонии и Галисии). Но основным инициатором и носителем восстаний была гл. обр. армия. Это можно проследить по приводимому Марксом перечню восстаний, происходивших в И. в период, последовавший за реставрацией Фердинанда VII. «В 1814 г.
Мина замыслил восстание в Наварре, дал первый знак к сопротивлению, призвал к оружию, вступил в крепость Пампелуну, но, не доверяя собственным приверженцам, бежал во Францию. В 1815 г., генерал Порлье, один из самых знаменитых герильеров войны за независимость, провозгласил конституцию в Коруньи. Он был обезглавлен. В 1816 г. Ричард намеревался захватить короля в плен в Мадриде. Он был повешен. В 1817 г. один адвокат, Наваро, с четырьмя сообщниками погиб на эшафоте в Валенсии за то, что провозгласил конституцию 1812 г. За такое же преступление в том же году на Майорке был расстрелян храбрый генерал Ласи. В 1818 г. полковник Видаль, капитан Сола и другие, провозгласившие конституцию в Валенсии, были разбиты и преданы казни» (там же, стр. 767). «Последним эпизодом в ряде предприятий, стоивших головы стольким храбрецам эпохи 1808—1814 годов» (Маркс), было восстание, организованное в середине 1819, в предназначавшейся для отправки в Америку экспедиционной армии, среди к-рой большую работу вели либеральные группы коммерсанта Истуриса. Главным руководителем восстания был гвардейский офицер Рафаель Рнего (см.), выходец из небогатой дворянской семьи. Широко разветвленный заговор был предупрежден вследствие предательства генерала Лабисбала.
Поэтому Риего, открыто поднявший восстание 1/1 1820 в дер. Кабесас де Сан Хуан (пров. Кадикс), оказался изолированным, его отряду пришлось маневрировать на юге И., избегая столкновения с правительственными войсками. Силы восставших таяли. Но восстание оказало сильное воздействие на политическое положение. К началу марта 1820 у Риего оставалась небольшая горстка людей, однако к тому
