тории (подробнее об этом см. предисловие Энгельса ко второму тому «К.»). Ложное обвинение в извращении цитаты из речи английского канцлера казначейства Гладстона было с большим шумом выдвинуто (вслед за мало известным С. Тэйлором) в официальном органе германских промышленников Луйо Брентано — в то время восходящей звездой германской университетской науки [историю этого обвинения см. в предисловии Энгельса к четвертому изданию первого тома «К.», а также в его брошюре «Брентано contra Маркс», русский перевод опубликован в «Архиве Маркса и Энгельса», т. II (VII)].
Попытки критики «К.» по существу его содержания долгое время вращались преимущественно вокруг так называемого противоречия между первым и третьим томами, измышленного буржуазными противниками марксизма.
Еще до выхода третьего тома они прокламировали большой интерес к вопросу, как Маркс разрешит трудность, заключающуюся в том, что товары при капитализме продаются по ценам, значительно отклоняющимся от их трудовых стоимостей вследствие различия органического состава капитала. Исчерпывающее •разрешение этой проблемы, данное Марксом в третьем томе «К.» в учении о цене производства, их конечно «не удовлетворило». Критический хор выступил с обширной гаммой звуков, начиная с истошных криков А. Лория о «мистификации», к которой, по его мнению, прибег Маркс, и кончая «скромным толкованием» Вернера Зомбарта, объявившего трудовую стоимость «не историческим, а логическим фактом», но готового примириться с ней в качестве «логически-полезной фикции». Обязанный своей известностью' саморекламному заигрыванию с марксизмом и беззастенчивому «заимствованию» из «К.», Вернер Зомбарт вскоре в своем беспардонном извращении Маркса дошел до таких пределов, что заслужил следующую похвалу от своего учителя Густава Шмоллера: «То, что Зомбарт оставил от Маркса, похоже на бесформенный торс, на тело, у которого нехватает ни рук, ни ног и к тому же вырвано сердце».
Лакейское пресмыкательство перед фашизмом явилось лишь достойным увенчанием пути этого хамелеона.
«Аргументация» буржуазных противников «К.» в основном оказалась исчерпанной уже в книжке Бем-Баверка «Теория Маркса и его критика» (1896, есть рус. перевод проф. Л. Георгиевского). Тем не менее, «опровержение» Маркса стало в буржуазной науке оселком, на котором беспрестанно пробуют свои силы ее неоперившиеся птенцы, равно как и почтенные метры.
«Рост марксизма, распространение и укрепление его идей в рабочем классе, неизбежно вызывает учащение и обострение этих буржуазных вылазок против марксизма, который после каждого „уничтожения44 его официальной наукой становится все крепче, закаленнее и жизненнее» (Ленин, Соч., т. XII, стр. 183). Поход буржуазной науки против «К.», начатый с позиций экономического либерализма, продолжается под эгидой империалистических «теорий» и ведется в настоящее время с особым остервенением «теоретиками» фашизма, заменяющего всякое подобие логической аргументации погромными выкриками и истерическим бредом.
Борьба с марксизмом облекается в форму «поправок» и «толкований». «Диалектика истоБ. С. Э. т. XXXI.рии такова, что теоретическая победа марксизма заставляет врагов его перео деватьс я марксистами» (Ленин, Сочинения, том XVI, стр. 332). Ревизионистская критика «К.» только лишний раз показала его жизненность и несокрушимость. Продолжая критическую линию Зомбарта, Конрад Шмидт, Эдуард Бернштейн и его соратники предложили выбросить за борт диалектику, а теорию стоимости Маркса, «соединить» или заменить теорией стоимости Бем-Баверка, которую один марксист удачноназвал «теорией беспредельной бесполезности».
На основании, якобы, новых данных о развитии капитализма ревизионизм объявил «устаревшим» Марксово учение о непримиримости и обострении классовых противоречий, об абсолютном обнищании пролетариата в капиталистическом обществе, о победе крупного производства над мелким, о неизбежности кризисов и т. д. С этой же платформой выступила на борьбу против «К.» и плеяда представителей русского т. н. легального марксизма, представлявшего собой, по выражению Ленина, попытку использования марксизма в интересах буржуазии. Из этого лагеря в дальнейшем вышел ряд неудачливых вожаков русской контрреволюционной буржуазии (Струве, Туган-Барановский, Булгаков) и меньшевизма (Нежданов, П. Маслов и др.). «Противоречие» между теорией трудовой стоимости и законом средней нормы прибыли, «основная антиномия» между «социологическим» и «экономическим» анализом Маркса, «поправки» к теории реализации ит. п. — вот с чего начали корифеи «легальногомарксизма», кончившие затем самым мрачным поповским мракобесием (как С. Булгаков), ликвидаторским отрицанием самой возможности политической экономии как науки (П. Струве в его книге «Хозяйство и цена»), полным и открытым переходом на позиции Бем-Баверка (Туган-Барановский в его «Теоретических основах марксизма» и др.).
Оппортунистические теоретики 2 — го Интернационала, вначале крайне непоследовательно выступая против ревизионистской и буржуазной критики «К.», вскоре находят с ней общий язык. Так, К. Каутский, выступая в конце 90 — х годов против Эд. Бернштейна, фактически соглашается с ним в таких важнейших вопросах, как вопрос о диалектике и об отрицании абсолютного обнищания пролетариата в капиталистическом обществе. Пройдя в дальнейшем длинный путь предательства и ренегатства, Каутский в послевоенные годы открыто утверждал, что в полемике конца прошлого века прав был его «дорогой Эди» (Бернштейн). Под знаменем социал-демократической «ортодоксии» 2 — го Интернационала на борьбу против императорско-королевского министра Евгения БемБаверка выступает, с опозданием на десятилетие, Рудольф Гильфердинг. В своей скучнейшей, написанной тошнотворным квазиученым языком книжке он беспомощно возится с шулерскими приемами корифея буржуазной науки эпохи упадка, на деле подменяя материалистическую диалектику неокантианством и фактически капитулируя перед своимпротивником.
Критика «К.» со стороны русских народников ставила себе целью доказать самобытность общественного развития России и «невозможность» капитализма, будучи возрождением критики капитала со стороны мелкобуржуазной романтики (Сисмонди). Р. Люксембург, выступившая с ревизией марксизма с позиций 12
