явлениям в литературе буржуазных реакционных идей. Одной из таких чрезвычайно распространенных в русской дворянской и буржуазной литературе идей было утверждение абсолютной индивидуальной свободы художественного творчества. Оно лежало в основе всех реакционных литературных течений и противопоставлялось учению о партийности литературы. В полных гнева словах Ленин дал классическую характеристику этой «свободы» буржуазной литературы: «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Свобода буржуазного писателя, художника, актрисы есть лишь замаскированная (или лицемерно маскируемая) зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содержания. И мы, социалисты, разоблачаем это лицемерие, срываем фальшивые вывески, — не для того, чтобы получить неклассовую литературу... (это будет возможно лишь в социалистическом внеклассовом обществе), а для того, чтобы лицемерно-свободной, а на деле связанной с буржуазией, литературе противопоставить действительно-свободную, открыто связанную с пролетариатом литературу» (Ленин, Соч., т. VIII, стр. 389).
Ленину наиболее близки писатели, творчество которых проникнуто горячей любовью к угнетенному народу и воинствующей революционной мыслью: Герцен, Чернышевский, Некрасов, Салтыков-Щедрин. Данные Лениным этим писателям характеристики навсегда останутся классическими. Критические высказывания Ленина — выдающиеся образцы воинствующей большевистской критики; они всегда неразрывно связаны с текущими задачами борьбы рабочего класса. В статье «Памяти графа Гейдена» яркая оценка общественного содержания произведений Некрасова и Салтыкова-Щедрина сочетается с беспощадным разоблачением российского либерализма. Ленин особенно подчеркивает историческую связь великих писателей прошлого с революционным пролетариатом. «Особенно нестерпимо..., — пишет он, — когда субъекты, вроде Щепетева, Струве, Гредескула, Изгоева и прочей кадетской братии, хватаются за фалды Некрасова, Щедрина и т. п. Некрасов колебался, будучи лично слабым, между Чернышевским и либералами, но все симпатии его были на стороне Чернышевского... А Щедрин беспощадно издевался над либералами и навсегда заклеймил их формулой: „применительно к подлости“» (Ленин, Соч., т. XVI, стр. 132—133). — Ленин был врагом литературы, формалистически изощренной, непонятной массам, искажающей действительность, отвлекающей от борьбы. Он был горячим сторонником правдивой реалистической литературы, тесно связанной с народом, его жизнью, зовущей к борьбе. — Ленин чрезвычайно высоко оценивал художественные произведения М. Горького, сочетавшего в себе правдивость реалистич. изображения с партийной страстностью. Он называл его крупнейшим представителем «пролетарского искусства, который много для него сделал и еще больше может сделать» (Ленин, Соч., т. XIV, стр. 298). Высказывания В. И. Ленина по вопросам художественной литературы — это развернутая программа социалистического реализма, партийной большевистской высокохудожественной литературы и критики.
С ростом пролетарского революционного движения и укреплением большевизма в первые ряды марксистских критических кадров того времени выдвинулись А. В. Луначарский (1875—1933), В. В. Воровский (1872—1923), М. С. Ольминский (1865—1934), В. М. Фриче (1870—1929) и др. — Большевизм закалялся в ожесточенной борьбе с ликвидаторами, меньшевиками и другими оппортунистами всех оттенков. Меньшевистскую доктрину в критике представляли в это время М. П. Неведомский, В. Львов-Рогачевский и др.
После Великой Октябрьской социалистической революции ведущей стала марксистская критика. Литературные и критические буржуазные течения уже не могли иметь господствующего влияния. Однако остатки враждебных классов прямо или косвенно пытались воздействовать на советскую литературу и критику. Откровенно реакционные позиции в рус. критике в первые годы после Великой Октябрьской социалистической революции отстаивали формалисты. Литературное произведение формалисты рассматривали как сумму формальных приемов. Идейное содержание литературы ими игнорировалось. В дальнейшем, с укреплением марксистской критики, формализм был теоретически разгромлен.
В различное время борьба на литературно-критич. фронте проявлялась в различных формах. Прежде всего встали общие вопросы построения пролетарской культуры. Руководители объединения культурно-просветительных организаций («Пролеткульт») — А. Богданов, В. Плетнев и другие — выдвинули свою антиленинскую программу. По их мнению, пролетарскую культуру можно было построить лабораторным путем в особых студиях и организациях. Они резко отрицали культурное наследство прошлого. В своих заметках на полях статьи Плетнева, а также в других своих работах В. И. Ленин дал жестокую критику пролеткультовской программы. С враждебными ленинизму и по существу троцкистскими взглядами по вопросу культурной революции выступил враг народа, агент фашизма — Бухарин. Законченную систему контрреволюционных взглядов в вопросах культуры изложил в своих статьях враг народа Троцкий. Он выступил с прямым отрицанием возможности построения социалистической культуры. Враги народа Троцкий и Бухарин одинаково пропагандировали капитуляцию перед буржуазной идеологией во всех областях, в том числе и в области литературы и литературной критики. Партия сокрушила эти контрреволюционные теории изменников социалистической родины, агентов фашистских разведок.
Проводниками контрреволюционных троцкистских взглядов в критике являлись враги народа Воронский, Авербах и др.; они ожесточенно боролись против идеи партийной высокохудожественной литературы. Созданная в РАПП (Российской ассоциации пролетарских писателей) врагом народа Авербахом группа «левых напостовцев» являлась троцкистской диверсионной группой в литературе и нанесла большой вред развитию советской литературы. Эта контрреволюционная группа выдвинула ряд вредительских троцкистских лозунгов — «союзник или враг» и др. — и повела борьбу против линии партии в литературе. В 1929 известную роль в литературной теории начинает играть «переверзевщина» — враждебная марксизму-ленинизму система литературных воззрений, проводимая меньшевиком. В. Ф. Пе-
