Страница:БСЭ-1 Том 47. Признаки делимости - Равенстон (1940).pdf/41

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница не была вычитана


ПРОВИЗОРНЫЕ ОРГАНЫ, органы, имевшие значение и бывшие полноценно развитыми у предков данного вида, рекапитулирующиеся у потомка в течение зародышевой жизни (напр., волосяной покров человеческого плода). П. о., нормально сохраняющиеся, хотя и в сильно уменьшенном состоянии, получили название рудиментарных органов (см.).

ПРОВИЗОРНЫЙ БАЛАНС, перспективный, на определенную дату баланс, определяется на основе имеющегося отчетного баланса на известное число и ожидаемых операций с этого числа по день составления П. б.

ПРОВИНЦИАЛЬНЫЕ ШТАТЫ (fitats provinciaux), органы сословного представительства в ряде провинций средневековой Франции, имевшие для них примерно то же значение, какое имели Генеральные штаты (см.) для всей Франции. П. ш. сложились в разное время в различных провинциях (в 14—16 вв.) и были неоднородны по своей организации и правам; они служат ярким образцом хаоса и бессистемности, сохранявшихся в провинциальной администрации феодально-абсолютистской Франции до самой буржуазной революции конца 18 в. В финансово-административном отношении все провинции делились на 2 группы.

В тех из них, где не было П. ш., раскладка, и сбор налогов и административные функции осуществлялись особыми агентами центрального правительства, некогда выборными, затем, с 14 века, назначавшимися королем, а с 16 века покупавшими свои должности у государства; по названию этих должностей  — elus — такие провинции назывались pays d’61 ection. Наоборот, в сбор налогов с провинций, имевших П. ш. (pays d’6tats), агенты центра непосредственно не вмешивались; налоги здесь вотировались П. ш. как определенная сумма «добровольного дара» от провинции королю и затем раскладывались на население провинции. Размер «добровольного дара» определялся обычно в 16—18 вв. в результате настоящего торга между представителем правительства, называвшим желательную сумму, и П. ш.; хотя правительство располагало различными средствами давления на П. ш., это право соглашаться или не соглашаться ставило pays d’6tats в лучшее положение сравнительно с pays d’election и в смысле суммы налогов и в смысле защиты от вымогательств и самоуправств королевских чиновников. Кроме вотирования и раскладки налогов, П. ш. занимались некоторыми другими административными вопросами и составляли обычно «наказы», т. е. изложение пожеланий и просьб от трех сословий к королю; некоторые из П. ш. — в Лангедоке, Бретани, Беарне, Франшконте  — представляли собой органы, имевшие довольно значительную политич. власть и независимость на местах, но большинство П. ш. ограничивалось фискальными функциями. П. ш. состояли, как и Ген. штаты, из трех отдельных палат, в к-рых порознь заседали представители трех сословий и решения к-рых в заключение суммировались. В разных провинциях преобладающая роль в П. ш. принадлежала то третьему сословию (напр., в Провансе, Фландрии), то духовенству (напр., в Лангедоке), то дворянству (напр., в Бретани, где право голоса на П. ш. долгое время принадлежало каждому дворянину). П. ш. собирались обычно раз в год, но королевская власть, пользуясь своим правом собирать их, в 17—18 вв. частодоводила перерывы до двух — трех лет, а нередко и просто переставала собирать, сокращая постепенно их число, т. к. существование П. ш., несмотря на их слабость, все же противоречило абсолютистскому строю тогдашней Франции. В конце 18 в., незадолго до революции, в поисках реформ, способных разрядить общественную атмосферу, правительство попыталось было возродить П. ш. всюду, где они были раньше, а там где их не было, — создать подобные им «провинциальные собрания» (1787—88); однако революция смела эту устаревшую систему провинциального управления.

Лит.: Ардашев П. Н., Провинциальная администрация во Франции в последнюю пору старого порядка.

1774—89 (Провинциальные интенданты), т. I, СПБ, 1900, т. II, Киев, 1906.

ПРОВИНЦИЯ (лат. provincia), в эпоху ранней Римской республики термином П. обозначалось, гл. обр., военное «поручение», дававшееся одному из магистратов. В 3 в. до хр. эры П. стали называться покоренные Римом внеиталийские области. Первой римской П. была зап. часть Сицилии, покоренная Римом в 241 до хр. э. Наместники П. назначались сенатом из числа консулов или преторов; с на* чала 1 в. П. давались в управление бывшим консулам или преторам, т. н. проконсулам и пропреторам. Наместник П. обладал в сущности неограниченной властью: он издавал распоряжение, устанавливающее права и обязанности отдельных общин, мог вести войну в П., выносить смертные приговоры провинциалам ит. д. П. и города в них пользовались различными правами: некоторые из них объявлялись союзниками Рима и получали автономию во внутренних делах, другие пользовались свободой во внутреннем управлении, но их территория считалась достоянием римского народа и за пользование землей прежние собственники платили налоги; большинство же городов платило дань и находилось в полной зависимости от наместника провинции. Начиная с 1 в. Рим жил, гл. обр., за счет П., причем сбор дани и налогов в них сдавался на откуп, что содействовало злоупотреблениям как откупщиков, так и наместников.

«Уже начиная с последних времен республики римское владычество основывалось на беспощадной эксплоатации завоеванных провинций» (Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государства, в кн.: Маркс и Энгельс, Соч., т. XVI, ч. 1, стр. 125).

Фактически П. были колониями Рима. Наместники и многочисленные чиновники отправлялась туда для грабежа и обогащения; им помогали откупщики, спекулянты, купцы и ростовщики. При Августе провинции были поделены между императором и сенатом. К императору отошли пограничные, незадолго до того присоединенные провинции, где нужно было держать войско (Сирия, Киликия, Галлия, сев. часть Испании и др.), к сенату — старые, замиренные (Сицилия, Африка, Азия и др.).

Откупная система теряет при Августе значение, размер и способ взимания налогов упорядочиваются. Постепенно к эксплоатации П. привлекается господствующий слой провинциального населения. В связи с этим во 2 и начале 3 вв. наблюдается развитие городов, рост торговли и промышленности. Однако «империя не только не устранила этой эксплоатации, а, напротив, превратила ее в систему» (Энгельс, там же). Об этом сви-