вают полностью предмета и задач С. как раздела грамматики. Понимание С. как учения о формах словосочетаний игнорирует врзможность синтаксических целых (предложений) из одного слова. Определение же С. как учения о предложении выносит за пределы С. изучение всех типов сочетания слов, к-рые не являются предложениями. Исходя из понимания отдельного слова (см.) как возможного минимального высказываниянаиболее правильным будет определение С. как учения о строе связной речи. Следовательно, С. изучает как случаи использования отдельных слов в качестве синтаксич. целых (предложений), так и случаи многословных предложений; при этом в качестве единицы анализа С. имеет всегда дело с синтагмой* (см.), т. е. сочетанием слов или даже отдельным словом, но обязательно образующим член целого связной речи. В центре С. на протяжении всей его многовековой разработки и до настоящего времени остаётся проблема предложения (см.).
Лит.: Теория С. освещена в значительной части в общих работах по языку и грамматике (см.). См. также: Буслаев Ф., Историческая грамматика русского языка, [I — II], 5 изд., М., 1881; его же, Опыт исторической грамматики русского языка, 2 части, М.» 1858; Потебня А., Из записок по русской грамматике, I — II, 2 изд., Харьков, 1888; Форту д а тов Ф. Ф., О преподавании грамматики русского языка в средней школе, в кн.: Труды Первого съезда преподавателей рус. языка в военно-учебных заведениях, приложение II, СПБ, 1904, стр. 371—404, и в «Русском филологическом вестнике», Варшава, 1905, т. LIII, № 2; ШахматовА. А., Синтаксис русского языка, вып. 1—2, Л., 1925—1927; М ещ анин ов И. И., Новое учение о языке.
Стадиальная типология, [Л.], 1936; его же, Общее языкознание..., Л., 1940; Delbriick В., Vergleichende Syntax der indogermanischen Sprachen, Bd I — III, 1893—1900 (G-rundriss der vergleichenden Grammatik der indogermanischen Sprachen von R. Brugmann und B. Delbriick, Bd III — V); Ries I., Was 1st Syntax? Marburg, 1894; 2 Aufl., Prag, 1927 (Beitrftge zurGrundlegung der Syntax, 1); его же, Was 1st ein Satz? Prag, 1931 (BeitrSge zur Grundlegung der Syntax, 3); В 1 ii m e 1 R., Einfuhrung in die Syntax, Heidelberg, 1914 (Indogermanische Bibliothek, hrsg. v. H. Hirt und W. Streitberg, Abt. II, Bd VI); Jespersen O., The philosophy of grammar, L., 1924; H avers W., Handbuch der erkiarenden Syntax, Heidelberg, . 1931.
СИНТЕЗ (греч. — соединение), один из моментов познавательной деятельности человека, создание представления об объекте как о едином целом. Человеческому познанию присущ как анализ, с помощью которого познаваемый объект разлагается на части, так и синтез.
Энгельс пишет: «Мышление состоит столько же в разложении объектов сознания на их элементы, сколько в соединении родственных между собой элементов в единство. Без анализа нет синтеза» (Энгельс, Анти-Дюринг, в кн.: Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 43). В формальной логике синтетическим называется суждение, присоединяющее новые признаки к тем, к-рые уже содержатся в подлежащем. С. в диалектико-материалистич. понимании не есть механическое сочетание различных определений и сторон. С. есть отражение в познании объективного единства самой действительности во всём её многообразии и противоречивости. «Мышление, если оно це желает делать промахов, — указывает Энгельс, — может собирать в единство лишь те элементы сознания, в которых — или в реальных прообразах которых — уже раньше существовало это единство. Если я подведу сапожную щётку под единство понятия „млекопитающее44, то от этого у неё ещё не появятся молочные железы» (Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 43). Метафизический метод мышления отрывает анализ отС., рассматривая их как не связанные и обособленные приёмы мышления, противоположные и чуждые друг другу. Представители метафизической философии 17—18 веков односторонне преувеличивали либо анализ, либо синтез.
Для естествознания 17—18 вв. характерно признание преобладающего значения анализа* что соответствовало объективным задачам науки той эпохи — накопить и собрать опытный и> экспериментальный материал путём аналитич. рассмотренйя природы.
Одностороннее увлечение анализом ц игнорирование С. стало тормозом дальнейшего развития науки в 19 в. и привело к «ползучему» эмпиризму. Диалектич. материализм вскрыл подлинное единство С. и анализа в процессе* познания. Ленин указывал на «соединение анализа и синтеза» как на один из существеннейших элементов материалистич. диалектики (см. Ленин, Философские тетради, 1938*. стр. 211—212). С. не только предполагает пред-, шествующий анализ, нои непосредственно связан с анализом и дополняется им. Используя* научные понятия и абстракции, добытые путём анализа, мышление создаёт затем представление о единстве конкретного явления или про-, цесса с помощью С. Лишь после того, как отдельные стороны или моменты изучены, мышление, развивающееся в неразрывной связи с практикой, получает возможность синтезировать эти моменты и получить верное представление о том целом, к-рое явилось исходным предметом изучения.
Маркс пишет: «Конкретное потому конкретно, что оно есть сочетание многочисленных определений, являясь единством многообразного. В мышлении оно поэтому представляется как процесс соединения, как результат, а н©как исходный пункт, хотя оно представляет собою исходный пункт в действительности и*, вследствие этого, также исходный пункт созерцания и представления... метод восхождения от абстрактного к конкретному есть лишь способ, при помощи которого мышление усваивает себе конкретное, воспроизводит его духовно как конкретное» (Маркс, Введение к «К критике политической экономии», в кн.: Маркс и Энгельс, Соч., т. XII, ч. 1, стр. 191).
Так, например, в «Капитале», анализируя товар как самое простое, обычное, самое массовидное, Маркс вскрыл в результате этого анат лиза превращение рабочей силы в товар, объяснил эксплоататорскую сущность капиталистич. общества и дал исчерпывающее научное понимание законов развития капитализма.
В работах Ленина и Сталина, открывших, закономерности новой эпохи, эпохи империализма и пролетарских революций, последовательно проведено диалектическое единство анализа и С. Так, по поводу методологии изучения первой мировой войны 1914—18 Ленин пишет: «Доказательство того, каков истинный социальный, или вернее: истинный: классовый характер войны, содержится, разумеется, не в дипломатической истории войны, а в анализе объективного положения командующих классов во всех воюющих державах. Чтобы изобразить это объективно© положение, надо взять не призеры и не отдельные данные (при громадной сложности явлений общественной жизни можно всегда подыскать любое количество примеров или отдельных данных в подтверждение любого положения)*
