Страница:БСЭ-1 Том 58. Флора - Франция (1936)-2.pdf/107

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница не была вычитана

финансов и обесценение ассигнатов, отказавшись от принудительного курса ассигнатов и обязав плательщиков поземельного налога и арендаторов вносить 50% натурой. Пришлось ввести подвижную шкалу жалованья чиновникам соответственно росту цен на хлеб. Ничем не сдерживаемая спекуляция съестными продуктами еще более взвинчивала цены и создавала искусственный недостаток продовольствия.

Правда, с отменой максимума цен на рабочие руки денежная заработная плата поднялась, но далеко не в такой степени, как возросли цены на предметы первой необходимости. Городские рабочие крайне нерегулярно получали голодный паек. Но хуже всего было положение деревенских поденщиков, еще со времени восстановления рынков предоставленных самим себе и вынужденных покупать хлеб по спекулятивным ценам. Нищета и нужда достигли крайних пределов. На улицах городов бедняки умирали с голода.

Городские и деревенские санкюлоты горько сожалели теперь о временах до падения Робеспьера, якобинцы снова вернули себе симпатии широких масс, среди которых приобретает популярность лозунг немедленного введения конституции 1793. Большой успех имеет агитация Бабёфа. Движение, начавшееся на почве тяжелого продовольственного положения, быстро приобретает политический характер. Местами санкюлотам удается овладеть секциями. Уже 27 вантоза III года (15/Ш 1795) делегаты секций «Финистер» и «Обсерватории» являются в Конвент с требованием хлеба.

Делегацию выпроваживают ни с чем. Та же участь постигла делегатов секции гравильеров и женщин. Отдельные городские секции устанавливают связи с рабочими предместьями.

Известную активность проявляют и монтаньяры, которые появляются в секциях и создают новые клубы. 12 жерминаля III года (1 /IV1795) толпа рабочих и ремесленников предместий, среди к-рой было много женщин и подростков, ворвалась в залу заседаний Конвента с требованием хлеба, конституции 1793, открытия клубов, прекращения преследования патриотов и расправы с бандами «золотой молодежи». Но движение было плохо подготовлено и не имело надлежащего руководства. Накопив через некоторое время достаточные военные силы в буржуазных секциях, Конвент без особого труда заставил толпу очистить помещение. В тот же день началась жестокая расправа с монтаньярами. Конвент спешно декретировал ссылку четырех членов бывшего революционного правительства и арест 12 других депутатов. Были заключены в тюрьму вожаки уцелевших народных клубов. В Париже было объявлено осадное положение, ген. Пйшегрюназначен командиром всех вооруженных сил столицы.

Продовольственное положение продолжало ухудшаться. Хлебный паек был сокращен до двух унций. Возмущение против Конвента в массах, особенно среди населения рабочих предместий, нарастало. Но и правительство не дремлет: оно спешно разоружает ненадежные элементы Национальной гвардии и создает военные отряды из зажиточных буржуа. Издается декрет, разрешающий расквартировать регулярные войска на расстоянии 10 лье от Парижа. — Но на этот раз термидорианцам пришлось иметь дело с более серьезным движением, чем в жерминале. Оно носило более организованный характер: был создан повстан 554

ческий комитет, в который вошли неизвестные дотоле вожаки, имелся заранее выработанный план восстания. Он был изложен вместе с политическими требованиями в манифесте, расклеенном в предместьях 30 флореаля. Лозунги повстанцев были те же, что в жерминале, но с добавлением требования отставки правительства, обновления Комитета общественного спасения и немедленного созыва первичных собраний для новых выборов. В манифесте имелось и воззвание к солдатам, к-рым рекомендовалось переходить на сторону народа.

1 прериаля (20/V 1795) толпа, в значительной мере состоявшая из женщин, запасшись оружием, захваченным в помещениях секций, снова наводнила Конвент. Депутаты подверглись оскорблениям и угрозам, независимо от их партийной принадлежности, депутат Феро был убит толпой, другие поспешили покинуть зал заседаний, но президент (Буасси д’Англа) оставался на своем посту и не мешал монтаньярам спешно придавать требованиям повстанцев форму декретов, между тем как члены правительственных комитетов спешно собирали на защиту Конвента вооруженную силу. Усталая и голодная толпа легко была оттеснена подоспевшими национальными гвардейцами из жирондистских и термидорианских секций, для цредотвращения выступления которых ничего не было сделано повстанческим комитетом.

Натиск на Конвент повторился на следующий день. Но теперь явились уже не женщины, а вооруженные секционеры из рабочих предместий, расставившие свою артиллерию против явившихся защищать Конвент национальных гвардейцев. Но пушки не были пущены в ход, так как между повстанцами и защитниками Конвента началось братание. Термидорианцам и на этот раз удалось усыпить бдительность восставших пустыми обещаниями заняться вплотную продовольственным вопросом и органическими законами к конституции 1793 («Сийесова обедня»). После того как делегация повстанцев была выслушана у решотки Конвента, рабочие-секционеры с торжеством вернулись в свои предместья. Между тем правительство мобилизовало сильные подкрепления, состоявшие на этот раз из вызванных из окрестностей регулярных войск под начальством ген. Мену, которые впервые с 1789 были введены в Париж, и из вооруженных банд роялистов. После неудачной попытки ген.

Кильмена проникнуть во главе отрядов из «золотой молодёжи» в Сент-Антуанское предместье, туда были двинуты главные силы правительства, заставившие рабочих выдать их пушки и канониров. Вслед, за тем началось разоружение рабочих предместий. Изданные под напором инсургентов декреты были объявлены недействительными.

Жерминальское и прериальское движения были последними массовыми выступлениями парижских санкюлотов. Начинается белый террор, далеко превзошедший своим неистовством проявления красного террора, к-рыми так возмущались реакционные и либеральные историки революции. Для расправы с побежденными Конвент создал специальную военную комиссию, суду которой были преданы последние депутаты-монтаньяры. Часть из них успела покончить с собой до приведения в исполнение смертного приговора, другие погибли на гильотине. Около 30 тыс. бывших агентов революционного правительства было