до полной победы над иомудами в 1867; но лишь через два года (1869) хивинский хан разрешил пустить воду в район обитания иомудов, к Куня-Ургенчу.
Вопрос о невольниках персидского и русского происхождения, к-рых временами скапливалось в X. очень много, нередко делал отношения X. и с Персией и с Россией чрезвычайно напряженными. Вплоть до завоевания царской Россией Ср. Азии в 60—70 — х гг. 19 в. X. была — более уязвима с юга, со стороны Персии, чем с — севера, со стороны России. X. не раз приходилось испытывать нашествия персов. Особенно памятно было для хивинских узбеков грозное нашествие Надир-шаха (1740), к-рый освободил и увел из X. большое число невольниковперсов. Феодалы X., крайне озлобленные потерей большого количества рабов, постарались отделаться от нового хана — ставленника Надиршаха — и восстановить Кунгратскую династию.
Упадок Персии в 19 в. освободил Хивинское ханство от опасности с этой стороны; зато надвигалась угроза с севера, со стороны царской России. Набеги на старую столицу ханства Ургенч яицких (уральских) казаков в начале 17 в., экспедиция в X. князя Бековича-Черкасского в первой четверти 18 в. (при Петре I) в поисках золотоносных аму-дарьинских песков и возможности использования р. Аму-дарьи для торговых сношений с Индией и наконец поход ген. Перовского 1839—40, предпринятый для уничтожения политических связей Хивинского ханства с бунтовавшими против царского владычества кочевниками-казаками, обеспечения прав и безопасности русских купцов в X. и освобождения всех попавших в хивинский плен рус. подданных, — все эти вооруженные нападения на X. со стороны России терпели неизменно неудачу. В X. считали, что она самой природой надежно защищена от поглощения ее царской Россией. Но эти расчеты не оправдались. Царские войска в качестве базы для своего дальнейшего наступления в Ср. Азии построили в 1847 Раимское укрепление в устьи Сырдарьи, получившее вскоре название Аральского. Этим X. была лишена не только части территории, но и возможности собирать дань со значительной массы кочевников-казаков. Цар-ское правительство ставило в вину X. укрывательство недовольных русским владычеством — степных казаков, агитацию среди них против России и набеги на верноподданных царю зажиточных кочевников тех же казанских степей.
Новый поход на X. был тщательно подготовлен.
Были двинуты (1873) с разных сторон (из Ташкента, Оренбурга, с Мангышлака и Красноводска) отряды войск Ъбщей численностью в 10.000 чел. под общим командованием ген. Кауфмана. X. была занята.
М. Бердоносов.
Хивинское ханство представляло собой до самого октября 1917 типичную восточную феодальную деспотию, являвшуюся в то же время колонией царизма. Во главе административных единиц (бекств) стояли ставленники хана — беки.
В жизни страны играло огромную роль духовенство, возглавлявшееся наиболее крупными землевладельцами-феодалами. Роды и племена — основа устройства общественной жизни туркмен. Во главе каждого рода стоял вождь — «ияш-оллу». Хан, его двор, беки и пр. администрация рекрутировались из узбекской феодально-родовой верхушки. Все население ханства находилось в зависимости от русского полковника и скупщика хлопка, хивинскогохана и его чиновников, своего родового вождя и его приспешников.
Национальные противоречия в оазисе были чрезвычайно сильны. Межнациональная борьба, длившаяся в течение ряда столетий, продолжалась и обострилась после 1873. Феодальные и родовые рогатки всего строя X., вся политика властей были направлены на углубление этих противоречий, на разжигание национальной розни и родовой вражды между самими туркменами. Экономической основой национальной розни между узбекским и туркменским населением была вода. Все земледелие оазиса основано на искусственном поливе, весь оазис изрезан водными каналами (арыками), берущими воду из Аму-дарьи. Часто приходилось прибегать к междукишлачной очередности в поливе. Хозяйства, расположенные ближе к головам арыков, более обеспечены водой, а расположенные в хвостах арыков — иногда совершенно лишаются воды. Туркмены, живущие в хвостах арыков, находились постоянно под угрозой безводья. А так как власть и распределение воды были в руках узбеков, то борьба за воду приобрела характер национальной борьбы. Угнетаемые узбекскими ханами кара-калпаки и казаки также копили ненависть, неоднократно поднимались с оружием в руках против национального угнетения, беспощадно подавлялись и снова вступали в борьбу. Но во главе борьбы шли туркмены.
«Цивилизаторская» роль русского государства ярко проявила себя в Хорезме: эта страна постепенно, но крепко привязывалась к системе военно-феодального русского империализма как поставщик дешевого сырья для развивавшейся промышленности России, в первую очередь текстильной. Рядом мероприятий в хозяйство внедрялся хлопок. В 1885 из оазиса было вывезено 50 тыс. пудов хлопка-сырца, в 1899 — уже 150 тыс. пудов, в 1900—320 тыс. пудов, в 1905—450 тыс., в 1910—600 тыс., в 1911—680 тыс. пудов.
В ряде районов хлопок начал занимать господствующее положение (Ходжейли — 39, 8% всей посевной площади бекства, Н. Ургенч — 24%). Соответственно росту посевных площадей под хлопком росли хлопкоочистительные заводы. К 1900 число заводов выросло в оазисе до 17, к 1911 — до 40. Это победное шествие хлопка на севере оазиса дополнялось культурой экспортных семян люцерны: до начала войны 1914 X. ежегодно отправляла (гл. обр. через Гамбург) в Америку до 150.000 пудов люцернового семени, причем в хорошие годы цена за пуд люцернового семени доходила до 4 руб.
Все это означало внедрение русского капитализма в хорезмское хозяйство; местный капитал хотя и рос, но играл подсобную, посредническую роль. Так, из 700 тыс. пудов хлопкасырца, скупленного в оазисе в предвоенные годы, 170 тыс. пудов скупил Среднеазиатский банк, 80 тыс. — фирма Перчина, по 60 тыс. — Ярославская Большая мануфактура и бр.
Крафт, по 40 тыс. — Мануйлов, Шуйская мануфактура, Моск. торг. — пром, товарищество и 200 тыс. пудов — мелкие торговцы;местные скупщики целиком находились в руках московского финансового капитала. К. 1905 появились и местные заводчики. Внедрение капитализма означало рост товарности хозяйства, все бблыпую зависимость мелкого товарного хозяйства от скупщиков хлопка-сырца (т. е. от всей лестницы торгово-ростовщического капи-
