Насмѣшливый Обольститель хватаетъ каменнаго врага за бороду, и слѣдуетъ всѣмъ извѣстное приглашеніе на ужинъ. Когда Командоръ дѣйствительно является на ужинъ къ своему убійцѣ, слуги разбѣгаются съ ужасомъ, но Донъ-Жуанъ, хотя и смущенный, сохраняетъ присутствіе духа, приличествующее истому кабальеро и столь знаменитому насмѣшнику. Донъ Гонсало, уходя, беретъ съ него слово, что тотъ придетъ и къ нему поужинать, завтра вечеромъ.
Дай руку мнѣ свою, не бойся,— |
говоритъ Каменный гость, и Донъ Жуанъ смѣло восклицаетъ:—
Я страхъ? Ты это говоришь мнѣ? |
Шагъ за шагомъ, Командоръ медленно уходитъ, не спуская глазъ съ Донъ Жуана, и Донъ Жуанъ упорно глядитъ на Командора, пока тотъ не исчезаетъ. Тогда Донъ Жуаномъ овладѣваетъ ужасъ. Но, чтобы сдержать слово, и чтобы изумить Севилью своимъ мужествомъ, онъ отправляется на другой день къ мертвому ужинать. И вотъ Донъ Жуанъ сидитъ внутри церкви, съ каменнымъ Командоромъ. Одна изъ церковныхъ плитъ приподнята, и передъ ними предстаетъ черный столъ; черныя тѣни имъ прислуживаютъ. Странныя яства и питанія у этого страннаго хозяина. Онъ угощаетъ Донъ Жуана скорпіонами, ехиднами, желчью, и уксусомъ. Но, не принимая предостереженій, Донъ Жуанъ съ упрямствомъ говоритъ:—
Когда бы аспидовъ ты далъ мнѣ, |
За сценой раздается пѣніе:—
Пускай замѣтятъ тѣ, кто судитъ |
Насмешливый Обольститель хватает каменного врага за бороду, и следует всем известное приглашение на ужин. Когда Командор действительно является на ужин к своему убийце, слуги разбегаются с ужасом, но Дон-Жуан, хотя и смущенный, сохраняет присутствие духа, приличествующее истому кабальеро и столь знаменитому насмешнику. Дон Гонсало, уходя, берет с него слово, что тот придет и к нему поужинать, завтра вечером.
Дай руку мне свою, не бойся, — |
говорит Каменный гость, и Дон Жуан смело восклицает: —
Я страх? Ты это говоришь мне? |
Шаг за шагом, Командор медленно уходит, не спуская глаз с Дон Жуана, и Дон Жуан упорно глядит на Командора, пока тот не исчезает. Тогда Дон Жуаном овладевает ужас. Но, чтобы сдержать слово, и чтобы изумить Севилью своим мужеством, он отправляется на другой день к мертвому ужинать. И вот Дон Жуан сидит внутри церкви, с каменным Командором. Одна из церковных плит приподнята, и перед ними предстает черный стол; черные тени им прислуживают. Странные яства и питания у этого странного хозяина. Он угощает Дон Жуана скорпионами, ехиднами, желчью, и уксусом. Но, не принимая предостережений, Дон Жуан с упрямством говорит: —
Когда бы аспидов ты дал мне, |
За сценой раздается пение: —
Пускай заметят те, кто судит |
