5 Что намъ этотъ блѣдный міръ?
Есть съ тобой у насъ примѣта:
Въ каждомъ схимникѣ—вампиръ,
Въ каждомъ дьяволѣ—комета.
Только ты поймешь меня.
10 Только ты. На что мнѣ люди!
Мы—отъ Духа и Огня,
Мы съ тобою—чудо въ Чудѣ.
5 Что нам этот бледный мир?
Есть с тобой у нас примета:
В каждом схимнике — вампир,
В каждом дьяволе — комета.
Только ты поймёшь меня.
10 Только ты. На что мне люди!
Мы — от Духа и Огня,
Мы с тобою — чудо в Чуде.
Постой. Мнѣ кажется, что я о чемъ-то позабылъ.
Чей странный вскрикъ: „Змѣя! Змѣя!“—чей это возгласъ былъ?
О томъ я въ сказкѣ ли читалъ? Иль самъ сказалъ кому?
Или услышалъ отъ кого? Не знаю, не пойму.
5 Но въ этотъ самый бѣглый мигъ я вспомнилъ вдругъ опять,
Какъ сладко тѣломъ къ тѣлу льнуть, какъ радостно обнять,
И какъ въ глаза идетъ огонь зеленыхъ женскихъ глазъ,
И какъ возможно въ Вѣчный Кругъ сковать единый часъ.
О, въ этотъ мигъ, когда ты мнѣ шепнула: „Милый мой!“—
10 Я вдругъ почувствовалъ, что вновь я схваченъ властной Тьмой,
Что звѣзды къ звѣздамъ въ Небесахъ стремительно текутъ,
Но всѣ созвѣздья сплетены въ одинъ гигантскій жгутъ.
И въ этотъ жгутъ спѣшатъ, бѣгутъ несчетности людей,
Снаружи онъ блестящъ и твердъ, но въ полости своей,
15 Во впалой сферѣ жадныхъ звѣздъ сокрыта топь болотъ,
И кто войдетъ, о, кто войдетъ,—навѣкъ съ нимъ конченъ счетъ.
Постой. Мне кажется, что я о чём-то позабыл.
Чей странный вскрик: «Змея! Змея!» — чей это возглас был?
О том я в сказке ли читал? Иль сам сказал кому?
Или услышал от кого? Не знаю, не пойму.
5 Но в этот самый беглый миг я вспомнил вдруг опять,
Как сладко телом к телу льнуть, как радостно обнять,
И как в глаза идёт огонь зелёных женских глаз,
И как возможно в Вечный Круг сковать единый час.
О, в этот миг, когда ты мне шепнула: «Милый мой!» —
10 Я вдруг почувствовал, что вновь я схвачен властной Тьмой,
Что звёзды к звёздам в Небесах стремительно текут,
Но все созвездья сплетены в один гигантский жгут.
И в этот жгут спешат, бегут несчётности людей,
Снаружи он блестящ и твёрд, но в полости своей,
15 Во впалой сфере жадных звёзд сокрыта топь болот,
И кто войдёт, о, кто войдёт, — навек с ним кончен счёт.
