Сонъ жуткій пережилъ вчера я наяву.
По улицѣ я шелъ—одинъ, не я всегдашній,
Лишь тѣло, трупъ меня, что тѣломъ я зову.
Тюрьма передо мной своей грозилась башней.
5 И вотъ навстрѣчу мнѣ идетъ моя душа,
Такая же, какъ я, до грани совпаденья.
Такъ прямо на меня, упорно, не спѣша,
Съ рѣшеніемъ нѣмымъ жестокаго видѣнья.
Мой трупъ упрямо шелъ. Былъ труденъ каждый шагъ. 10 Но встрѣча этихъ двухъ сближалась неуклонно.
Какъ будто въ зеркалѣ, вотъ—я, но я—мой врагъ.
Идемъ. Тюрьма молчитъ. Враждебна высь, бездонна.
Все ближе, ближе мы. Блѣднѣю я и онъ.
И вдругъ насъ больше нѣтъ. Мигъ ужаса. Мигъ встрѣчи. 15 Умъ вброшенъ въ темноту. На башнѣ тихій звонъ.
Кому-то цѣлый міръ, упавъ, налегъ на плечи!
Тот же текст в современной орфографии
ВСТРЕЧА
Сон жуткий пережил вчера я наяву.
По улице я шёл — один, не я всегдашний,
Лишь тело, труп меня, что телом я зову.
Тюрьма передо мной своей грозилась башней.
5 И вот навстречу мне идёт моя душа,
Такая же, как я, до грани совпаденья.
Так прямо на меня, упорно, не спеша,
С решением немым жестокого виденья.
Мой труп упрямо шёл. Был труден каждый шаг. 10 Но встреча этих двух сближалась неуклонно.
Как будто в зеркале, вот — я, но я — мой враг.
Идём. Тюрьма молчит. Враждебна высь, бездонна.
Всё ближе, ближе мы. Бледнею я и он.
И вдруг нас больше нет. Миг ужаса. Миг встречи. 15 Ум вброшен в темноту. На башне тихий звон.
Кому-то целый мир, упав, налёг на плечи!
ПРИЗРАЧНЫЙ НАБАТЪ.
Я духъ, я призрачный набатъ,
Что внятенъ только привидѣньямъ.
Дома, я чувствую, горятъ,
Но люди скованы забвеньемъ.
5 Крадется дымный къ нимъ огонь,
И воплемъ полонъ я безгласнымъ,—
Гуди же, колоколъ, трезвонь,
Будь крикомъ въ сумракѣ неясномъ.
Тот же текст в современной орфографии
ПРИЗРАЧНЫЙ НАБАТ
Я дух, я призрачный набат,
Что внятен только привиденьям.
Дома́, я чувствую, горят,
Но люди скованы забвеньем.
5 Крадётся дымный к ним огонь,
И воплем полон я безгласным, —
Гуди же, колокол, трезвонь,
Будь криком в сумраке неясном.
