Здѣсь не царство дикихъ льдинъ.
40 Здѣсь хоть въ грезѣ, я ловлю
Чье-то нѣжное „Люблю“,
Хоть въ гробу, но властелинъ.
Здесь не царство диких льдин.
40 Здесь хоть в грёзе, я ловлю
Чьё-то нежное «Люблю»,
Хоть в гробу, но властелин.
Я узналъ сегодня ночью,
Что воочью, что воочью
Вещи всѣ—живыя.
Я зажегъ огонь, и думы
5 Думалъ, думалъ. Вѣтра шумы
Доходили до меня,
Круговые.
Я глядѣлъ на скокъ Огня.
Сине-красную онъ пляску
10 Начиналъ и измѣнялъ,
Взявши желтую окраску.
Зачиналъ иную сказку,
Становился снова алъ,
Въ дымъ бѣжалъ, въ сѣдые дымы,
15 Перемѣшивался съ ними,
Прогонялъ ихъ отъ себя,
Билъ ихъ прутьями цвѣтными,
Языками расписными,
Пламецвѣтности дробя,
20 Самъ собою обольщался,
Голубою клятвой клялся,
Что нельзя же не любя
Такъ неистово метаться,
Такъ несдержанно горѣть,
25 Былъ какъ золото, какъ мѣдь,
Фіолетово мерцая,
Начиналъ тихонько пѣть,
Я узнал сегодня ночью,
Что воочью, что воочью
Вещи все — живые.
Я зажёг огонь, и думы
5 Думал, думал. Ветра шумы
Доходили до меня,
Круговые.
Я глядел на скок Огня.
Сине-красную он пляску
10 Начинал и изменял,
Взявши жёлтую окраску.
Зачинал иную сказку,
Становился снова ал,
В дым бежал, в седые дымы,
15 Перемешивался с ними,
Прогонял их от себя,
Бил их прутьями цветными,
Языками расписными,
Пламецветности дробя,
20 Сам собою обольщался,
Голубою клятвой клялся,
Что нельзя же не любя
Так неистово метаться,
Так несдержанно гореть,
25 Был как золото, как медь,
Фиолетово мерцая,
Начинал тихонько петь,
