изъ театра; зала опустѣла; осталось только семейство директора.
— Послушайте, сказалъ тогда Николай, отведя Кромльза въ сторону: я, ей Богу, не понимаю, какъ мнѣ управиться къ понедѣльнику.
— Вотъ новости! вскричалъ Кромльзъ, захохотавъ во все горло.
— Право, сэръ, моя изобретательность еще не пріучена къ такой поспѣшной работѣ.
— Да кто же толкуетъ объ вашей изобрѣтательности? и на что она?
Кромльзъ подошелъ къ шкафу, вынулъ оттуда книжку и подалъ Николаю.
— Вотъ вамъ французская мелодрама. Переведите ее слово въ слово, выставьте подъ заглавіемъ свое имя, и дѣло кончено.
Николай улыбнулся.
— Но тутъ нѣтъ ни хоровъ, на балетовъ, сказалъ онъ.
— Можно вставить балеты и хоры: развѣ это не въ вашей власти? Раскажите мнѣ какъ-нибудь: что̀ тутъ написано?
Николай взглянулъ на списокъ дѣйствующихъ лицъ, перелистовалъ первый актъ, и сказалъ, что дѣло идетъ о какой-то жене, покинутой мужемъ, что у нея есть маленькій сынъ и вѣрный старый слуга.
— Та-та-та ! подхватилъ Кромльзъ: передѣлайте сына въ дочь, а стараго слугу въ молодаго: вотъ вамъ и роли для Феномена и Фолера, которые протанцуютъ чудесно pas-de-deux.
— Но зачѣмъ же они протанцуютъ? Къ какой стати?
— Эхъ, мой милый, какъ вы недогадливы! Дѣло идетъ о покинутой женѣ, говорите вы? Очень хорошо. Безъ сомнѣнія, тутъ есть сцена, въ которой участвуютъ эта жена, ея сынъ-то есть дочь, по-нашему,—и вѣр-
