Страница:Бичер-Стоу - Хижина дяди Тома, 1908.djvu/194

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


— 162 —

Руки Элизы задрожали и нѣсколько слезинокъ упало на ея работу; тѣмъ не менѣе она отвѣтила твердымъ голосомъ.

— Я буду дѣлать что придется. Надѣюсь, мнѣ удастся найти себѣ какую-нибудь работу.

— Ты знаешь, что можешь жить здѣсь сколько хочешь.

— О, благодарю васъ, — вскричала Элиза, — но я не могу спать по ночамъ; я ни минуты не могу быть спокойна! Сегодня ночью я видѣла во снѣ, что тотъ человѣкъ вошелъ во дворъ… — она вздрогнула.

— Бѣдное дитя! сказала Рахиль, отирая слезы. — Но ты не должна такъ тревожиться. По милости Божіей до сихъ поръ ни одного бѣглеца на поймали въ нашей деревнѣ; я увѣрена, что и тебя не поймаютъ.

Въ эту минуту дверь отворилась, и въ комнату вошла маленькая, кругленькая, краснощекая женщина съ веселымъ цвѣтущимъ личикомъ, напоминающимъ спѣлое яблоко. Она была одѣта также, какъ Рахиль, въ сѣрое платье съ кисейной косынкой, лежавшей красивыми складками вокругъ ея круглой, толстой шейки.

— Руѳь Стедменъ! — вскричала Рахиль радостно, поднимаясь навстрѣчу ей, — Какъ поживаешь, Руѳь? и она сердечно пожала обѣ руки вошедшей.

— Очень хорошо, отвѣчала Руѳь, снимая маленькую суконную шляпу и смахивая съ нея пыль своимъ носовымъ платкомъ. Квакерскій чепчикъ сидѣлъ какъ-то очень изящно на ея кругленькой головкѣ, хотя она своими пухлыми ручками всячески старалась примять и пригладить его. Непослушныя прядки ея несомнѣнно вьющихся волосъ выскакивали изъ подъ него то тамъ, то здѣсь, ихъ надобно было подправлять и подсунуть въ надлежащее мѣсто. Окончивъ всѣ эти операціи передъ маленькимъ зеркальцемъ, гостья, женщина лѣтъ двадцати, повидимому осталась вполнѣ довольна собой, да и неудивительно, она была такая милая, здоровая, привѣтливая, маленькая женщина, что всякое мужское сердце радостно забилось бы при взглядѣ на нее.

— Руѳь, это нашъ другъ, Элиза Гаррисъ, а этотъ маленькій мальчикъ, о которомъ я тебѣ разсказывала.

— Я очень рада видѣть тебя, Элиза, очень, — проговорила Руѳь, пожимая руку Элизы, какъ будто это былъ старый другъ, котораго она давно ждала. — А это твой милый мальчикъ? — я принесла ему пряничокъ, — и она протянула маленькое пряничное сердечко мальчику, который подошелъ, поглядывая на нее изъ подъ нависшихъ кудрей, и робко взялъ гостинецъ.


Тот же текст в современной орфографии

Руки Элизы задрожали и несколько слезинок упало на её работу; тем не менее она ответила твердым голосом.

— Я буду делать что придется. Надеюсь, мне удастся найти себе какую-нибудь работу.

— Ты знаешь, что можешь жить здесь сколько хочешь.

— О, благодарю вас, — вскричала Элиза, — но я не могу спать по ночам; я ни минуты не могу быть спокойна! Сегодня ночью я видела во сне, что тот человек вошел во двор… — она вздрогнула.

— Бедное дитя! сказала Рахиль, отирая слезы. — Но ты не должна так тревожиться. По милости Божией до сих пор ни одного беглеца на поймали в нашей деревне; я уверена, что и тебя не поймают.

В эту минуту дверь отворилась, и в комнату вошла маленькая, кругленькая, краснощекая женщина с веселым цветущим личиком, напоминающим спелое яблоко. Она была одета также, как Рахиль, в серое платье с кисейной косынкой, лежавшей красивыми складками вокруг её круглой, толстой шейки.

— Руфь Стедмен! — вскричала Рахиль радостно, поднимаясь навстречу ей, — Как поживаешь, Руфь? и она сердечно пожала обе руки вошедшей.

— Очень хорошо, отвечала Руфь, снимая маленькую суконную шляпу и смахивая с неё пыль своим носовым платком. Квакерский чепчик сидел как-то очень изящно на её кругленькой головке, хотя она своими пухлыми ручками всячески старалась примять и пригладить его. Непослушные прядки её несомненно вьющихся волос выскакивали из под него то там, то здесь, их надобно было подправлять и подсунуть в надлежащее место. Окончив все эти операции перед маленьким зеркальцем, гостья, женщина лет двадцати, по-видимому осталась вполне довольна собой, да и неудивительно, она была такая милая, здоровая, приветливая, маленькая женщина, что всякое мужское сердце радостно забилось бы при взгляде на нее.

— Руфь, это наш друг, Элиза Гаррис, а этот маленький мальчик, о котором я тебе рассказывала.

— Я очень рада видеть тебя, Элиза, очень, — проговорила Руфь, пожимая руку Элизы, как будто это был старый друг, которого она давно ждала. — А это твой милый мальчик? — я принесла ему пряничок, — и она протянула маленькое пряничное сердечко мальчику, который подошел, поглядывая на нее из под нависших кудрей, и робко взял гостинец.