увѣренности и едва ли меньшей ловкости, чѣмъ лазаніе всѣхъ вышеназванныхъ животныхъ. Даже очень большія и повидимому до такой степени неуклюжія животныя, какъ слонъ, бегемотъ, буйволъ, ловко поднимаются по головоломнымъ горнымъ тропинкамъ и поднимаются и спускаются по склонамъ, кажущимся едва проходимыми. Иногда случается видѣть, какъ африканскія домашнія козы продѣлываютъ очень странные фокусы по лазанію: очень любя листья нѣкоторыхъ деревьевъ, козы вѣшаются на заборахъ, сложенныхъ изъ горизонтальныхъ палокъ, просовывая ноги между ними, или поднимаются на низкія деревья съ наклоннымъ стволомъ; по толстымъ вѣтвямъ, имѣющимъ шероховатую кору, онѣ ступаютъ ногами, а на вѣтвяхъ съ гладкой корой ложатся на брюхо и, какъ бы верхомъ, свѣсивъ ноги по обѣ стороны вѣтви, скользятъ вдоль нея.
Впрочемъ, и въ лазаніи птицы едва ли уступаютъ млекопитающимъ. Бѣлка конечно «скачетъ» вверхъ по стволу быстрѣе, чѣмъ дятелъ, но ни коимъ образомъ не можетъ такъ же ловко и изящно спускаться по стволу внизъ головою, какъ поползень (Sitta), съ которымъ могутъ состязаться въ этомъ отношеніи лишь ящерицы, и именно гекко. Обезьяны, кошки, бѣлки и нѣкоторыя куницеобразныя животныя спускаются, правда, такимъ же образомъ; но они при этомъ не лазаютъ, а скользятъ и разъ начавъ движеніе, вовсе не могутъ удержаться на одномъ мѣстѣ, если этому не помогутъ особыя благопріятныя обстоятельства. Обезьяны къ тому же дѣлаютъ это лишь для собственнаго развлеченія или забавы зрителя, на гладкихъ шестахъ, въ неволѣ; на свободѣ онѣ всегда спускаются хвостомъ впередъ, будетъ ли то на стволахъ или на ліанахъ, и притомъ обыкновенно хватаясь руками поочередно, слѣдоватѳльно иначе, чѣмъ поднимаясь вверхъ; движеніе это измѣняется лишь при бѣгствѣ въ величайшемъ испугѣ, но въ этомъ случаѣ онѣ охотнѣе всего просто прыгаютъ внизъ. Способность къ лазанію попугая далеко ниже, чѣмъ у обезьянъ. Онъ кое-какъ исполняетъ то, въ чемъ обезьяна совершенный артистъ.
Порханіе млекопитающихъ,которое часто неправильно называли «летаніемъ», представляетъ намъ другой родъ движенія, свойственный этому классу. Конечно, и въ немъ можно замѣтить нѣкоторую градацію, какъ и при другихъ движеніяхъ, но оно всегда остается только въ зачаткѣ и никогда не достигаетъ законченности. У летягъ и летучихъ сумчатыхъ мы видимъ начало этого искусства. Онѣ пользуются кожей, натянутой между ихъ лапами лишь въ качествѣ парашюта, когда хотятъ спрыгнуть съ высоты внизъ; подняться на воздухъ съ помощью движенія этой кожи онѣ не въ состояніи. Точно также не способны на большее и маки. Однѣ только настоящiя летучія мыши обладаютъ способностью двигаться въ воздухѣ съ помощью летательной перепонки, которая натянута между ихъ конечностями и особенно между ихъ непомѣрно-удлиненными пальцами. Это происходитъ такимъ образомъ, что онѣ косо ударяютъ по воздуху растянутой летательной перепонкой и такимъ образомъ поднимаются и передвигаются впередъ. Повидимому, ихъ, такъ называемое, летаніе происходитъ очень легко. Онѣ дѣлаютъ такіе быстрые и крутые повороты, что только очень хорошій стрѣлокъ можетъ попасть въ нихъ въ-летъ, быстро проскальзываютъ порхающимъ движеніемъ на нѣкоторое разстояніе впередъ и поднимаются и опускаются ловко и быстро. Но все-таки это движеніе не полетъ, а лишь неуклюжее переваливаніе, можно сказать, ползаніе въ воздухѣ. Каждое дуновеніе вѣтра мѣшаетъ порханію летучей мыши, буря дѣлаетъ его невозможнымъ. Причину этого легко понять. Летательная перепонка не есть поверхность, подобная крылу птицы, которое въ иномъ случаѣ не пропускаетъ воздуха чѳрезъ себя, иногда-жѳ пропускаетъ его; она при каждомъ
