Что пережито — не вернется,
Беремъ мы миги, ихъ губя!
Ему же солнце улыбнется
Лучомъ, погасшимъ для тебя!
И снова будутъ чисты розы,
И первой первая любовь!
Людьми извѣданныя грезы
Невѣдомыми станутъ вновь.
И кто-то, сладкій ядъ объятья
Вдохнувъ съ дыханьемъ темноты,
(Быть можетъ, также въ часъ зачатья)
Въ его рукахъ уснетъ, какъ ты!
Иди, походкой непоспѣшной,
Неси священный свой сосудъ.
Въ преддверьи каждой ночи грѣшной
Два ангела съ мечами ждутъ.
Спадутъ, какъ легкія одежды,
Мгновенья радостей ночныхъ.
Иныя, строгія надежды
Откроются за тканью ихъ.
Она покровъ завѣтной тайны,
Сокрытой въ явности вѣковъ,
Но неземной, необычайный,
Огнемъ пронизанный покровъ.
Прими его, покрой главу имъ,
И въ сумракѣ его молись,
И вѣрь подъ страстнымъ поцѣлуемъ,
Что въ небѣ глубь, и въ безднѣ высь!
1902
Что пережито — не вернется,
Берем мы миги, их губя!
Ему же солнце улыбнется
Лучом, погасшим для тебя!
И снова будут чисты розы,
И первой первая любовь!
Людьми изведанные грезы
Неведомыми станут вновь.
И кто-то, сладкий яд объятья
Вдохнув с дыханьем темноты,
(Быть может, также в час зачатья)
В его руках уснет, как ты!
Иди, походкой непоспешной,
Неси священный свой сосуд.
В преддверьи каждой ночи грешной
Два ангела с мечами ждут.
Спадут, как легкие одежды,
Мгновенья радостей ночных.
Иные, строгие надежды
Откроются за тканью их.
Она покров заветной тайны,
Сокрытой в явности веков,
Но неземной, необычайный,
Огнем пронизанный покров.
Прими его, покрой главу им,
И в сумраке его молись,
И верь под страстным поцелуем,
Что в небе глубь, и в бездне высь!
1902
