оставалась въ центрѣ. На этомъ фронтѣ, т. е. восточномъ, была сосредоточена не менѣе какъ 200-тысячная непріятельская армія. Такимъ образомъ, генеральное сраженіе стало развиваться въ южныхъ уѣздахъ Люблинской и Холмской губерній и въ восточной Галиціи на общемъ 300-верстномъ фронтѣ.
При этомъ, въ то время, когда нашъ правый флангъ наводнила милліонная непріятельская армія, генералы Рузскій и Брусиловъ повели энергичное наступленіе съ сѣверо-востока на юго-западъ и этимъ угрожали отрѣзать главныя австрійскія силы, сосредоточенныя между рѣкой Вислой и Саномъ; въ силу этого они принуждены были остановить дальнѣйшее свое движеніе на сѣверъ, гдѣ въ свою очередь встрѣтили также серьезное сначала сопротивленіе, а затѣмъ и наступленіе нашей Люблинской арміи. Иниціатива, бывшая до сего времени въ рукахъ непріятеля, перешла къ намъ и австрійцы съ этого момента принуждены были примѣняться къ движенію уже нашихъ войскъ. Въ то же время, наши казачьи отряды смѣлыми набѣгами, прорѣзывали то здѣсь, то тамъ живую стѣну непріятельскаго фронта, глубоко заходили въ тылъ, производили тамъ страшное недоумѣніе и панику, а затѣмъ также быстро скрывались или переходили въ другое мѣсто. Это обстоятельство совершенно сбило съ толку австрійскихъ полководцевъ; ясно обнаружилась ихъ растерянность и они стали бросаться то въ одну, то въ другую сторону, неудачно передвигая взадъ и впередъ резервы и тѣмъ обезсиливая свой фронтъ. У нашихъ же полководцевъ былъ опредѣленный планъ, который они настойчиво и приводили въ исполненіе.
Первый жестокій ударъ въ генеральномъ Галиційскомъ сраженіи былъ нанесенъ русскими войсками непріятелю къ 16-му августа на восточномъ фронтѣ, гдѣ, несмотря
оставалась в центре. На этом фронте, то есть Восточном, была сосредоточена не менее как двухсоттысячная неприятельская армия. Таким образом, генеральное сражение стало развиваться в южных уездах Люблинской и Холмской губерний и в восточной Галиции на общем трехсотверстном фронте.
При этом в то время, когда наш правый фланг наводнила миллионная неприятельская армия, генералы Рузский и Брусилов повели энергичное наступление с северо-востока на юго-запад и этим угрожали отрезать главные австрийские силы, сосредоточенные между рекой Вислой и Саном; в силу этого они принуждены были остановить дальнейшее свое движение на север, где, в свою очередь, встретили также серьезное сначала сопротивление, а затем и наступление нашей Люблинской армии. Инициатива, бывшая до сего времени в руках неприятеля, перешла к нам и австрийцы с этого момента принуждены были применяться к движению уже наших войск. В то же время наши казачьи отряды смелыми набегами прорезывали то здесь, то там живую стену неприятельского фронта, глубоко заходили в тыл, производили там страшное недоумение и панику, а затем так же быстро скрывались или переходили в другое место. Это обстоятельство совершенно сбило с толку австрийских полководцев; ясно обнаружилась их растерянность и они стали бросаться то в одну, то в другую сторону, неудачно передвигая взад и вперед резервы и тем обессиливая свой фронт. У наших же полководцев был определенный план, который они настойчиво и приводили в исполнение.
Первый жестокий удар в генеральном Галицийском сражении был нанесен русскими войсками неприятелю к 16 августа на Восточном фронте, где, несмотря
