Долина Мамхурца во многихъ отношеніяхъ напоминаетъ долину Дамхурца. Обѣ эти рѣчки получаютъ начало на Главномъ Кавказскомъ хребтѣ, текутъ почти параллельно другъ другу и покрыты вѣковыми хвойными лѣсами, но ущелье Мамхурца гораздо тѣснѣе, а гребни окружающихъ его горъ значительно круче и острѣе. Особенно круты и скалисты они у южной части ущелья. Здѣсь видны высокія обрывистыя скалы, на которыхъ лежитъ во многихъ мѣстахъ снѣгъ. Небольшія снѣжныя поля находятся и въ самыхъ верховьяхъ рѣки, въ особенности въ верховьяхъ главнаго ея истока, вытекающаго съ юго-восточной стороны. По мѣрѣ-же приближенія къ Лабѣ горы, окаймляющія долину Мамхурца, постепенно понижаются, дѣлаются менѣе скалистыми, и во многихъ мѣстахъ на нихъ выступаетъ довольно широкій поясъ горныхъ луговъ, на которыхъ только кое-гдѣ видны небольшія скалы и осыпи. Лѣса въ долинѣ Мамхурца состоятъ главнымъ образомъ изъ ели. Въ Мамхурцъ съ правой и лѣвой сторонъ впадаетъ много рѣчекъ и ручьевъ, но они вслѣдствіе крутизны склоновъ имѣютъ очень небольшую длину. По балкамъ, гдѣ они текутъ, еловые пихтовые лѣса высоко поднимаются на склоны горъ, ограничивающихъ ущелье Мамхурца. Надъ хвойными лѣсами здѣсь тянется еще лента березняковъ, составляющая верхнюю границу лѣсовъ. Мамхурцъ вытекаетъ не непосредственно изъ Главнаго хребта, но версты на четыре сѣвернѣе, поэтому и длина его немного меньше, чѣмъ Дамхурца: она равняется верстамъ 22.
Часа въ два дня мы добрались до слѣдующаго, довольно большого притока Лабы — до рѣчки Макеры, но дальше ѣхать уже не могли по слѣдующей причинѣ. Выше сліянія упомянутыхъ двухъ рѣчекъ намъ надо было вбродъ переправиться черезъ Лабу и по правому берегу проѣхать нѣсколько верстъ; но, какъ я уже говорилъ, въ прошлую ночь, когда насъ помочилъ небольшой дождь, въ горахъ прошелъ сильнѣйшій ливень, вслѣдствіе котораго вода въ Лабѣ начала сильно прибывать. Еще утромъ, какъ только мы встали, я невольно обратилъ вниманіе на то, что она изъ чистой, прозрачной, зеленовато-голубой превратилась въ мутную, желто-сѣрую, и вскорѣ послѣ этого уровень ея началъ быстро повышаться. Къ полудню вода поднялась выше обыкновеннаго аршина на полтора, если не болѣе. О переѣздѣ черезъ рѣчку при такихъ условіяхъ нельзя было, конечно, и думать. Такимъ образомъ, намъ надо было остановиться и ждать до тѣхъ поръ, пока вода спадетъ. Въ углу, составленномъ пересѣченіемъ Лабы и Макеры, находится возвышен-
Долина Мамхурца во многих отношениях напоминает долину Дамхурца. Обе эти речки получают начало на Главном Кавказском хребте, текут почти параллельно друг другу и покрыты вековыми хвойными лесами, но ущелье Мамхурца гораздо теснее, а гребни окружающих его гор значительно круче и острее. Особенно круты и скалисты они у южной части ущелья. Здесь видны высокие обрывистые скалы, на которых лежит во многих местах снег. Небольшие снежные поля находятся и в самых верховьях реки, в особенности в верховьях главного ее истока, вытекающего с юго-восточной стороны. По мере же приближения к Лабе горы, окаймляющие долину Мамхурца, постепенно понижаются, делаются менее скалистыми, и во многих местах на них выступает довольно широкий пояс горных лугов, на которых только кое-где видны небольшие скалы и осыпи. Леса в долине Мамхурца состоят главным образом из ели. В Мамхурц с правой и левой сторон впадает много речек и ручьев, но они вследствие крутизны склонов имеют очень небольшую длину. По балкам, где они текут, еловые пихтовые леса высоко поднимаются на склоны гор, ограничивающих ущелье Мамхурца. Над хвойными лесами здесь тянется еще лента березняков, составляющая верхнюю границу лесов. Мамхурц вытекает не непосредственно из Главного хребта, но версты на четыре севернее, поэтому и длина его немного меньше, чем Дамхурца: она равняется верстам 22.
Часа в два дня мы добрались до следующего, довольно большого притока Лабы — до речки Макеры, но дальше ехать уже не могли по следующей причине. Выше слияния упомянутых двух речек нам надо было вброд переправиться через Лабу и по правому берегу проехать несколько верст; но, как я уже говорил, в прошлую ночь, когда нас помочил небольшой дождь, в горах прошел сильнейший ливень, вследствие которого вода в Лабе начала сильно прибывать. Еще утром, как только мы встали, я невольно обратил внимание на то, что она из чистой, прозрачной, зеленовато-голубой превратилась в мутную, желто-серую, и вскоре после этого уровень ее начал быстро повышаться. К полудню вода поднялась выше обыкновенного аршина на полтора, если не более. О переезде через речку при таких условиях нельзя было, конечно, и думать. Таким образом, нам надо было остановиться и ждать до тех пор, пока вода спадет. В углу, составленном пересечением Лабы и Макеры, находится возвышен-
