глаза съ испугомъ смотрятъ вь пространство, словно видя передъ собой какой-то призракъ). A тамъ внизу, въ глубокой скользкой безднѣ, весь извиваясь, ползетъ какой-то гадъ противный, добычи жаждущій. Въ толпѣ онъ прячется, чтобы коварно изъ-за угла во тьмѣ нанесть ударъ смертельный...
Король (обнимаетъ Сонку и баюкаетъ ее, словно сказкой). A замки наши сотканы изъ драгоцѣнной пряжи неуловимыхъ грезъ и сновъ волшебныхъ; a замки наши сотканы изъ пурпура и алыхъ зорь любви, священныхъ полной таинствъ; a замки наши высятся на высяхъ порывовъ вдохновенныхъ мысли, и только скорби необъятной вѣчной муки ведутъ къ волшебнымъ стѣнамъ нашихъ замковъ... Тамъ золотая пыль мильярдовъ звѣздъ, которою усыпанъ на небѣ млечный путь, какъ грозди бѣлоснѣжныхъ, весной разбуженныхъ цвѣтовъ пахучихъ на золотистую твою головку будутъ ниспадать душистою волною, a ты ихъ всѣхъ бѣлѣй и чище... и передъ нами необъятнаго лазурнаго пространства безмолвный океанъ, подобный океану счастья любви твоей... Вотъ наши грезы... вотъ Сегодня наше, наше Завтра...
Сонка (въ мечтательномъ упоенiи). Вотъ наши грезы... Сегодня наше... Завтра... Ахъ, замки наши, грезы, грезы...
Витинъ. Прости, мой сынъ, что я здѣсь не былъ, когда сюда съ торжественнымъ величьемъ вельможные, нарядные бояре собирались; не нравится мнѣ съ этимъ пышнымъ блескомъ смѣшивать свой сѣрый и безхитростный нарядъ; тамъ, въ этой раззолоченной толпѣ богатыхъ, знатныхъ, откормленныхъ вельможъ, гораздо больше ничтожества и пустоты, чѣмъ y голодныхъ, несчастныхъ бѣдняковъ. Теперь я прихожу, когда вы здѣсь одни; хочу я съ вами съ любовію проститься, мои дѣти, ты, дочь моя, и ты мой сынъ. (Цѣлуетъ ихъ головы, склоненныя передъ нимъ.) Я далъ вамъ все, что могъ: тебѣ. мой сынъ, побѣду надъ прошлымъ и власть надъ человѣческой душою, мощь подвига, тоску по немъ и жадное стремленье, твой духъ я заковалъ въ металлъ, что ни одна не можетъ вражья сила сокрушить. (Сонкѣ.)
