Ардаганскпихъ укрѣпленій. Этотъ фортъ неприступенъ. Гора Могласе — почти отвѣсная скала. Единственный доступъ къ Рамазану со стороны горы Гюргуна, еще и тогда покрытый снѣгомъ, прегражденъ тѣмъ, что фронтъ укрѣпленій обращенъ именно въ эту сторону. У подножія Могласе возведено укрѣпленіе Кара- Ташъ-Чухуръ. На правомъ берегу Куры постороены укрѣпленія Ахали-Табіе, Казъ-Таоаси и Сингеръ; на лѣвомъ Кая-Баши № 1 и 2. Всѣ эти форты и укрѣпленія оберегаютъ Ардаганъ съ сѣвера востока, и юга.
Кромѣ того въ долинѣ р. Куры на низменности находятся три укрѣнленія; дальше, съ восточной стороны, возвышаются Чума-Кеннъ и чрезвычайно важный фортъ Гюла-Верди, построенный на громадной высотѣ, видной за 15 верстъ. Такимъ образомъ въ настоящемъ своемъ положеніи, Ардаганъ представлялся сильнѣйшимъ образомъ укрѣпленной позиціей.
Наши войска подступили къ Ардагану около 20 апрѣля и вмѣстѣ съ подошедшею 1 мая частію главныхъ силъ дѣйствующаго корпуса расположились такъ, что отрѣзали Ардаганъ отъ Карса. Командующій корпусомъ ген. М. Т. Лорисъ-Меликовъ предпринялъ тотчасъ жѳ рекогносцировку Ардаганскохъ укрѣпленій. Корреспондентъ разсказываетъ, что во время этой первой рекогносцировки Турки сдѣлали нѣсколько выстрѣловъ. Жертвою одного изъ нихъ чуть не сталъ генералъ Гейманъ. Вотъ какъ объ этомъ разсказываетъ корреспондѳнтъ: «Я стоялъ шагахъ въ 15 отъ приближающагося къ намъ ген. Геймана, какъ вдругъ послышался глухой гулъ какого-то взрыва. Прошло нѣсколько секундъ и въ ушахъ у меня раздался шипящій свистъ, точно самъ звукъ шелъ по спирали. Я поднялъ голову, чтобы разглядѣть гранату, но, конечно, ничего не увидалъ въ воздухѣ. За то въ 15 или въ 20 шагахъ отъ Геймана, почти у хвоста лошади послѣдняго казака его свиты, послышался другой взрывъ, и вдругъ изъ земли поднялся громадный букетъ осколковъ гранаты, кусковъ земли и испуганныхъ птичекъ. Желтоватый дымъ служилъ фономъ этого букета.... Мы поняли что вся свита Геймана послужила жертвою этого выстрѣла и обратили все свое вниманіе на нее. Но я пораженъ былъ видомъ самого Геймана. Какъ ни внимательно я слѣдилъ за его физіономіей, я не замѣтилъ на ней ни малѣйшаго измѣненія. Ни одна фибра не дрогнула на этомъ спокойномъ лицѣ. Генералъ даже не повернулся назадъ, чтобы увидѣть результаты взрыва.
Предъ началомъ штурма наши войска подошли къ Ардагану съ двухъ сторонъ... На высотахъ, доступныхъ огню непріятельскихъ фортовъ, ночью, съ замѣчательною ловкостью, при непонятномъ невниманіи непріятеля, были установлены наши баттареи. Турки не тревожили насъ и пропускали мимо фортовъ наши колонны. Можетъ быть, Турки въ темнотѣ не замѣтили насъ.... Около 7 часовъ утра командующій корпусомъ объѣхалъ алагезскія баттареи, а ровно въ 8 ч. была пущена первая сигнальная ракета. Всѣ наши баттареи о всѣ укрѣпленія Ардагана открыли пальбу одновременно. Особенно громки были выстрѣлы нашихъ двухъ пудовыхъ мортиръ. Тогда въ отвѣтъ не только посыпались выстрѣлы изъ фортовъ Сингеръ, Казъ-Тапаси и Гюля-Верды, но даже и самъ Рамазанъ пустилъ въ пространство нѣсколько гранатъ, очевидно для очи-
