подъемный мостъ, въ одинъ мигъ перебѣжалъ его и упалъ безъ чувствъ на носу судна въ ту минуту когда Карнатикъ отвязывалъ канаты.
Матросы, привыкшіе къ подобнымъ зрѣлищамъ, спустили безчувственнаго пассажира въ каюту втораго класса; Паспарту проспалъ въ ней до слѣдующаго утра и проснулся лишь на разстояніи ста пятидесяти миль отъ китайскихъ владѣній.
Такимъ-то образомъ Паспарту очутился на палубѣ Карнатика, на которую онъ вышелъ для того чтобъ освѣжиться морскимъ воздухомъ. Послѣдній благотворно подѣйствовалъ на него. Онъ началъ приводить въ порядокъ свои мысли, что стоило ему большаго труда. Но мало-по-малу онъ припомнилъ все что́ случилось съ нимъ наканунѣ, признаніе Фикса, таверну и проч.
„Должно-быть я хорошо накурился, сказалъ онъ себѣ, — что́ скажетъ мистеръ Фоггъ? Но во всякомъ случаѣ я не пропустилъ парохода, а это главное.“
Потомъ мысли его обратились къ Фиксу.
„Что касается этого молодца, думалъ онъ, — то я надѣюсь что мы отъ него избавились, и что послѣ сдѣланнаго имъ мнѣ предложенія, онъ не посмѣлъ послѣдовать за нами на Карнатикъ. Сыщикъ, шпіонъ, слѣдящій за моимъ господиномъ, подозрѣваемымъ въ кражѣ денегъ изъ Англійскаго Банка! Экой вздоръ! мистеръ Фоггъ столько же похожъ на вора, сколько я на убійцу!“
Долженъ ли былъ онъ, Паспарту, сообщить своему господину то что́ онъ узналъ? Слѣдовало ли разъяснить ему какую роль игралъ Фиксъ въ ихъ путешествіи? Не лучше ли было дождаться возвращенія въ Лондонъ и тамъ уже разказать ему что агентъ англійской полиціи слѣдилъ за нимъ во все время его путешествія? Да, это будетъ лучше. Во всякомъ случаѣ вопросъ этотъ надо еще обдумать. Но прежде всего надо найти мистера Фогга и извиниться предъ нимъ за недостойное поведеніе.
Съ этимъ намѣреніемь Паспарту всталъ. Море было бурно и пакетботъ шелъ скоро. Едва держась на ногахъ, вѣрный слуга достигъ задней части парохода.
Но на палубѣ не оказалось ни его господина, ни мистрисъ Ауды.
„Мистрисъ Ауда вѣроятно еще спитъ теперь, а мистеръ