Быстро пробѣжалъ корветъ южные тропики, и чудное благодатное плаваніе въ тропикахъ кончилось. Пришлось снять лѣтнее платье и надѣть сукно. Относительная близость южнаго полюса давала себя знать рѣзкимъ холоднымъ вѣтромъ. Чѣмъ южнѣе спускался корветъ, тѣмъ становилось холоднѣе и чаще встрѣчались льдины. Вѣтеръ все дѣлался свѣжѣе и свѣжѣе. «Коршунъ» уже не шелъ спокойно, а часто вздрагивалъ. На бакъ снова попадали брызги сердитыхъ волнъ, обдавая съ ногъдо головы часовыхъ. Опять стояли матросы на вахтѣ не отдѣленіями, а раздѣлившись половинными смѣнами и, стоя у своихъ снастей, уже не лясничали, какъ прежде, довѣряясь тропикамъ, а находились постоянно на чеку. Все чаще и чаще приходилось убирать брамсели и брать рифы. Вѣтеръ ревѣлъ, разводя громадное волненіе. Небо часто заволакивалось тучами, и налетали шквалы. Вокругъ вертѣлись альбатросы, глупыши, и маленькія штормовки летали, словно скользя, надъ волнами.
Корветъ стоналъ отъ тяжелой качки и опять заскрипѣлъ. Снова пришлось все въ каютахъ принайтовить.
Опять для матроса началась тяжелая жизнь, и нерѣдко ночью вызывались всѣ наверхъ.
Всѣ быки, свиньи и бараны были съѣдены, и птицы осталось очень мало. Приходилось довольствоваться консервами.
Скоро «Коршунъ» долженъ былъ подняться въ Индійскій океанъ.
