у него былъ припадокъ, который и теперь еще продолжается. Жаль! Все-таки лучше быть чудакомъ, чѣмъ сумасшедшимъ.
Эта мысль должно быть ясно отпечаталась на моемъ лицѣ, но капитанъ Немо не обратилъ, казалось, на мое лицо вниманія и пригласилъ меня слѣдовать за собою.
Я пошелъ, какъ человѣкъ, который предается своей судьбѣ.
— Г. Аронаксъ! я васъ попрошу безъ церемоніи раздѣлить со мною завтракъ; мы поговоримъ. Я, правда, пригласилъ васъ на прогулку въ лѣсъ, но я не обѣщаю тамъ ресторановъ. Завтракайте, какъ человѣкъ, который, по всѣмъ вѣроятіямъ, будетъ очень поздно обѣдать.
Я сдѣлалъ честь завтраку. Завтракъ этотъ состоялъ изъ разныхъ рыбъ, изъ ломтиковъ морскихъ кубышекъ, чрезвычайно вкусныхъ животно-растеній, приправленныхъ соусами изъ водорослей такихъ же свойствъ, какъ Porphyria laciniata и Laurentia primafetida. Питье состояло изъ чистой воды, къ которой, по примѣру капитана я прибавилъ нѣсколько капель ликера, сдѣланнаго, по камчатской модѣ, изъ водорослей.
Сначала капитанъ ѣлъ молча; потомъ, обратясь ко мнѣ, сказалъ:
— Г. профессоръ, когда я вамъ предлагалъ идти на охоту, вы думали, что я противорѣчу самъ себѣ; когда же я объявилъ, что существуютъ подводные лѣса, вы думали, что я сумасшедшій. Г. профессоръ! никогда не надо судить о человѣкѣ поверхностно!
— Но, капитанъ, подумайте, что…
— Выслушайте меня и тогда увидите, вправѣ ли вы обвинять меня въ сумасшествіи и противорѣчіи.
— Я васъ слушаю.
— Г. професоръ, вы знаете такъ же хорошо, какъ и я, что человѣкъ можетъ жить подъ водою, если достаточно запасется дыхательнымъ воздухомъ. Въ подводныхъ работахъ, человѣкъ, одѣтый въ непроницаемое платье и съ головою въ металическомъ капсюлѣ, получаетъ воздухъ посредствомъ давящаго насоса и уравнительныхъ стоковъ.
— Я знаю этотъ снарядъ, капитанъ: это такъ называемая „пробочная фуфайка“, сказалъ я.
— Да, но при этихъ условіяхъ человѣкъ не свободенъ; онъ
