черезъ Мозамбикскій каналъ, можетъ, мимо Маскаренскихъ острововъ и достигнетъ мыса Доброй-Надежды.
— Ну, а какъ достигнетъ мыса Доброй-Надежды, тогда что?
— А тогда мы, можетъ быть, пустимся по Атлантическому Океану. Это было-бы отлично! Атлантическій Океанъ почти неизвѣстенъ…. Послушайте, Недъ: неужели вамъ ужъ надоѣло подводное путешествіе? По моему, это такая прелесть, такая рѣдкость!.. Я бы очень огорчился, еслибъ меня теперь высадили на какой нибудь берегъ.
— Да вы знаете ли, г. Аронаксъ, что вотъ уже скоро три мѣсяца, какъ мы въ плѣну на этомъ „Наутилусѣ“?
— Не знаю, Недъ, и не хочу знать! Я не считаю ни дней, ни часовъ!
— Да какой же конецъ этому будетъ?
— Будетъ какой-нибудь въ свое время. Да изъ чего мы споримъ? Мы вѣдь ничего не можемъ сдѣлать, значитъ всякіе споры безполезны и ни къ чему не ведутъ. Кабы вы могли мнѣ сказать: „вотъ я нашелъ средство къ побѣгу!“ ну тогда бы еще можно было потолковать, а то вы ничего не нашли. Знаете что? Говоря откровенно, я не думаю, чтобы когда нибудь капитанъ Немо пустился въ Европейскія моря.
Мы еще долго разговаривали въ этомъ духѣ. Наконецъ Недъ Лендъ оборвалъ разговоръ такими словами:
— Нѣтъ, г. профессоръ, коли меня держутъ на привязи, такъ, по моему тогда на всякое удовольствіе наплевать, — ничего оно не стоитъ!
Въ продолженіи четырехъ дней, до 8 февраля, „Наутилусъ“ плылъ по Оманскому морю. Онъ плылъ то съ большою скоростью, то медленно, и держался то на большей, то на меньшей глубинѣ. Казалось, онъ не знаетъ дороги, идетъ ощупью, или колеблется, куда именно ему направиться. Я однако замѣтилъ, что онъ не переходилъ тропика рака.
Вышедъ изъ Оманскаго моря мы завидѣли Маскатъ, главный городъ Оманской земли.
Городъ этотъ выстроенъ между черныхъ скалъ и отъ нихъ ярко отдѣлялись бѣлые дома и крѣпость. Я различилъ выпуклыя крыши мечетей, красивую стрѣлку на минаретѣ и зеленѣющія терасы.
через Мозамбикский канал, может, мимо Маскаренских островов и достигнет мыса Доброй Надежды.
— Ну, а как достигнет мыса Доброй Надежды, тогда что?
— А тогда мы, может быть, пустимся по Атлантическому океану. Это было бы отлично! Атлантический океан почти неизвестен… Послушайте, Нед: неужели вам уж надоело подводное путешествие? По-моему, это такая прелесть, такая редкость!.. Я бы очень огорчился, если б меня теперь высадили на какой-нибудь берег.
— Да вы знаете ли, г-н Аронакс, что вот уже скоро три месяца, как мы в плену на этом «Наутилусе»?
— Не знаю, Нед, и не хочу знать! Я не считаю ни дней, ни часов!
— Да какой же конец этому будет?
— Будет какой-нибудь в свое время. Да из чего мы спорим? Мы ведь ничего не можем сделать, значит, всякие споры бесполезны и ни к чему не ведут. Кабы вы могли мне сказать: «Вот я нашел средство к побегу!» — ну, тогда бы еще можно было потолковать, а то вы ничего не нашли. Знаете что? Говоря откровенно, я не думаю, чтобы когда-нибудь капитан Немо пустился в европейские моря.
Мы еще долго разговаривали в этом духе. Наконец Нед Ленд оборвал разговор такими словами:
— Нет, г-н профессор, коли меня держат на привязи, так по-моему тогда на всякое удовольствие наплевать, — ничего оно не стоит!
В продолжение четырех дней, до 8 февраля, «Наутилус» плыл по Оманскому морю. Он плыл то с большою скоростью, то медленно и держался то на большей, то на меньшей глубине. Казалось, он не знает дороги, идет ощупью или колеблется, куда именно ему направиться. Я однако заметил, что он не переходил тропика Рака.
Вышед из Оманского моря, мы завидели Маскат, главный город Оманской земли.
Город этот выстроен между черных скал и от них ярко отделялись белые дома и крепость. Я различил выпуклые крыши мечетей, красивую стрелку на минарете и зеленеющие террасы.
