вольствіе лошади; въ развѣдкѣ они пользы не приносили, въ бою уклонялись, и все это совершенно безнаказанно, потому что, по сравненію съ пѣхотной боевой службой, были всегда внѣ фактическаго контроля своихъ начальниковъ.
Ни одной изъ перечисленныхъ мною мѣръ главный штабъ не озаботился. Онъ, правда, одинаково нелюбезно встрѣчалъ каждаго офицера и старался его не допустить въ дѣйствующую армію, но за то молодежь обращалась къ протекціи и получала все, что искала, т. е. деньги и назначеніе въ казаки. Приведу нѣсколько примѣровъ: въ одинъ казачій полкъ прибыли три такихъ экземпляра; одинъ прослужилъ нѣсколько мѣсяцевъ въ драгунскомъ полку нижнимъ чиномъ во время Турецкой войны 1878 года; затѣмъ былъ все время въ отставкѣ и теперь пожаловалъ въ чинѣ хорунжаго, имѣя 50 лѣтъ отъ роду и принеся лишь познанія по драматическому искусству и полицейской службѣ; этому надо было расплатиться съ долгами; другой былъ удаленъ изъ пѣхоты за подозрительную игру въ карты, а третій, тоже преклоннаго возраста, даже неизвѣстно когда и гдѣ служилъ. Всѣ трое были въ самомъ скоромъ времени отправлены въ тылъ на нестроевую службу. Знаю подъесала, который даже не доѣхалъ до полка, а сперва прилипъ къ одному штабу, потомъ къ другому, не слышалъ ни одной пули, прикинулся контуженнымъ, эвакуировался и долго розыгрывалъ героя не только въ Россіи, но и во Франціи. О сколько такихъ! За что были брошены на нихъ государствомъ не одна сотня тысячъ рублей!
Если мнѣ возразятъ, что, обставляя такъ строго и скупо, дѣло поступленія въ армію волонтеровъ-офицеровъ, мы лишились бы можетъ быть многихъ изъ нихъ, то увѣренно повторяю, что мы могли комплектовать казаковъ изъ строя регулярной кавалеріи, а, отказавъ въ пріемѣ выше обрисованнымъ типамъ, только избавили бы армію отъ негоднаго элемента. Тотъ, кто дѣйствительно хотѣлъ сражаться, сумѣлъ бы попасть на войну и не на казенныя деньги.
Мнѣ пришлось остановиться въ Москвѣ, и я былъ тамъ какъ разъ въ то время, когда отправившійся изъ С.‑Петербурга командующій Русской Маньчжурской арміей прини-
