словами: „Уже при первыхъ извѣстіяхъ о высадкѣ японцевъ у Бицзыво, я былъ озобоченъ мыслью выяснить значеніе этой операціи и размѣръ высадившихся силъ, и съ этою цѣлью выслалъ къ сторонѣ Пуландяна отрядъ г. Зыкова. Отрядъ этотъ продвинулся до Вафандяна и помогъ намъ, какъ выяснить размѣры самой высадки, такъ и поддержать нѣсколько дней сообщеніе съ П. Артуромъ, при чемъ удалось продвинуть въ П. Артуръ поѣздъ со снарядами особой важности“.
Всѣмъ извѣстно, какъ выяснялъ этотъ отрядъ размѣры высадки (даже не видѣлъ ее); поѣздъ со снарядами былъ проведенъ въ Артуръ только благодаря находчивости подполковника Спиридонова; утверждаю, что если бы г. Зыковъ и не былъ въ Вафандянѣ, то это ничуть не измѣнило бы ходъ событій на театрѣ военныхъ дѣйствій.
Не смотря на уже опредѣлившіяся высадкою у Бицзыво намѣренія противника и имѣніе въ рукахъ точныхъ свѣдѣній о полной безопасности западнаго побережія Ляодунскаго залива, продолжается разбрасываніе войскъ (1-й Сибирскій корпусъ) по этому берегу; мало того, безпокоясь за территорію вдоль р. Ляохэ, ожидая не только наступленія японцевъ, но и нарушенія нейтралитета Китаемъ, Куропаткинъ создаетъ стратегической важности Ляохейскій отрядъ, ввѣряя его генералу Косоговскому, особенно способному видѣть во снѣ и на яву стратегическія и тактическія окруженія врагомъ. Отрядъ г. Зыкова продолжаетъ оставаться въ Вафандянѣ и тогда, когда сообщеніе съ Артуромъ было прервано. Конечно столь выдвинутое положеніе ничтожныхъ силъ было опасно; вотъ почему весьма естественно, послѣ печальнаго опыта Тюренчена, 28 апрѣля изъ С.‑Петербурга, было преподано указаніе, дающее замѣчательно вѣрную оцѣнку тогдашняго положенія дѣлъ:
„Послѣ отступленія нашего отъ Ялу и высадки японцевъ у Бицзыво, стратегическое положеніе значительно измѣнилось. Дальнѣйшее охраненіе желѣзной дороги между арміей и П.‑Артуромъ и занятіе Инкоу излишни. Слѣдуетъ избѣгать разброски силъ. Положеніе отряда г. Зыкова опасно. Единственное средство улучшить наше стратегиче-
