офицеровъ было мало, то ротный командиръ, штабсъ-капитанъ, предложилъ мнѣ съ четырьмя орудіями слѣдовать въ резервѣ, перемѣшавъ оставшихся отъ бородинскаго сраженія солдатъ съ вновь поступившими. Я сдѣлалъ себѣ помѣщеніе на лафетѣ, и такимъ образомъ продолжалъ походъ до Тарутина. Во все продолженіе похода къ Тарутину ничего особеннаго не случилось. Слышны были только нѣсколько разъ пушечные выстрѣлы и иногда довольно сильные въ нашемъ арріергардѣ, особенно предъ вступленіемъ въ тарутинскій лагерь.
Когда проходили селеніе Тарутино, я лежалъ на лафетѣ. Фельдмаршалъ стоялъ около дороги у избы и смотрѣлъ на проходящихъ; онъ взглянулъ на меня, но не сказалъ ни слова. Прошедши Тарутино, мнѣ приказали примкнуть къ ротѣ. Вблизи Тарутина, къ нему лицомъ, на правомъ флангѣ расположенъ былъ второй корпусъ генерала Баггаута, а нашъ шестой корпусъ генерала Доктурова—на лѣвомъ, по обыкновенію, въ двѣ линіи. Прочіе корпуса расположены были назади.
Не доходя Тарутина, нѣсколько адъютантовъ и офицеровъ, ѣхавшихъ верхомъ, въ сторонѣ отъ корпуса, подняли зайца. Заяцъ второпяхъ бросился въ проходившую колонну; его схватили живаго и отдали адъютанту нашего полка; онъ везъ его, держа за заднія ноги. Только-что солдаты составили въ козлы ружья и начали снимать ранцы, какъ адъютантъ посреди линій выпустилъ зайца, а тотъ бросился бѣжать между ними. Увидѣвъ его, многіе солдаты бросились ловить, а кричали всѣ, отъ офицера до солдата. Заяцъ нѣсколько разъ пробѣжалъ вдоль линіи, но не могъ прорвать-
