переходѣ до Вязьмы слышна была во весь день пушечная канонада, становившаяся по мѣрѣ приближенія къ Вязьмѣ, все сильнѣе и сильнѣе. Мы однакожъ двигались обыкновеннымъ порядкомъ и днемъ отдыхали. Говорили, что генералъ Милорадовичъ напалъ на французовъ, и такъ какъ выстрѣлы все поддавались впередъ то заключали изъ этого, что успѣхъ на нашей сторонѣ. Къ вечеру надъ Вязьмой начали обозначаться дымныя тучи, а потомъ и зарево. Когда, поздно уже, остановились недалеко отъ города, то пожаръ такъ усилился, что насъ почти освѣщало. Наши войска подъ Вязьмой порядочно поколотили французовъ. Отъ Вязьмы пошли по направленію къ Ельнѣ. Начались не большіе морозы и падалъ снѣгъ. Останавливались ночевать на снѣгу, и одинъ разъ во время остановки, снѣгъ выпалъ почти по колѣна. Устроили навѣсы со стороны вѣтра, устлали соломой, а впереди разложили костры и обогрѣлись. На слѣдующій день продолжали путь къ Ельнѣ; почти весь день падалъ снѣгъ и была мятель; но тутъ получили въ первый разъ квартиры, чему чрезвычайно обрадовались.
Напрасно обвиняютъ однихъ только французовъ за то, что они по дорогѣ все жгли и опустошали. Мы дѣлали тоже самое. Начиная отъ полотняныхъ заводовъ, въ Ельнѣ, имѣли первыя квартиры, оттуда до Краснаго изрѣдка давали по одному или по два двора на артиллерійскую роту и два или три на полкъ, а больше становились на бивуакахъ. Армія останавливалась ночевать подлѣ селеній; въ нѣсколько минутъ отъ цѣлыхъ селеній оставались лишь одни печи да столбы отъ клунь и сараевъ. Все разносили, жерди и солому съ крышъ для навѣсовъ, избы разбирали на дрова и жгли цѣлыми бревнами. Оставались цѣлы только нѣкоторые дома, занятые генералами и штабомъ. Лѣтомъ нужны были только бивуаки и немного дровъ, чтобы варить пищу, а тутъ, всю холодную ночь нужно было грѣться и сушиться. Солдаты
