— 209 — нихъ, составляло одно изъ несчастій среднихъ вѣковъ. Эта раздробленность мѣстныхъ обычаевъ уступала мѣсто съ успѣхами административной централизаціи господству общихъ обычаевъ, такъ какъ „каждый округъ, говоритъ Блэкстонъ, жертвовалъ частью своихъ собственныхъ обычаевъ для того, чтобы все королевство могло воспользоваться преимуществами единства въ правѣ". Но это пожертвованіе было, понятно, не добровольное, такъ какъ юридическій партикуляризмъ склонялъ голову только подъ постояннымъ и усиленнымъ воздѣйствіемъ на него королевской власти и ея судебныхъ агентовъ. Регламентація мѣстнаго обычнаго права и была однимъ изъ дѣйствительныхъ средствъ въ борьбѣ съ безконечнымъ раздробленіемъ права, за которымъ наступило торжество сот. Іа\ѵ, т.-е. общаго обычнаго нрава, примѣняющагося во всей странѣ.
Такимъ образомъ, примѣненіе римско-канонической теоріи къ мѣстнымъ обычаямъ Англіи было не юридическимъ построеніемъ, не попыткой научнаго объясненія этихъ обычаевъ, а лишь боевымъ противъ нихъ средствомъ; и, найдя себѣ подходящую почву, эта теорія, была примѣнена къ мѣстнымъ обычаямъ именно потому, что уничтоженіе ихъ составляло цѣль, которую желали достигнуть. Поэтому-же вліяніе римско-канонической теоріи оказалось ничтожнымъ па ту часть англійскаго обычнаго права, которая одна остается до сихъ норъ живой и продуктивной: это — com. Іа\ѵ. или общее обычное право. Его тотъ же Блэкстонъ справедливо называетъ краеугольнымъ камнемъ всего англійскаго нрава,— такая характеристика остается вѣрной и для настоящаго времени, —и оно представляетъ собой не что иное, какъ практику англійскихъ судовъ. И, хотя Блэкстонъ и тутъ упоминаетъ о tacitus consensus populi и consuetudo, этихъ двухъ столпахъ римско-канонической теоріи, это упоминаніе дѣлается, въ противоположность тому, что мы констатировали въ отношеніи къ мѣстному обычному праву, вскользь и не сопровождается указаніемъ ни на условія дѣйствительности, нп на основные элементы cQiu. 1а\ѵ. Это и понятно, такъ какъ, разъ общее обычное право вырабатывается неограниченно судебной практикой, то анализъ его элементовъ и условій дѣйствительности дѣлается безполезнымъ, „Какъ распознать обычаи, входящіе въ cominon law—спрашиваетъ Блэкстонъ—и кто долженъ опредѣлять ихъ дѣйствительность? Это—судьи въ различныхъ инстанціяхъ судебныхъ учрежденій. Они—хранители обычаевъ, живые оракулы, рѣшающіе спорные случаи и обязанные постановлять свои рѣшенія согласно обычаямъ страны". Ихъ рѣшенія составляютъ не только главныя, но и единственныя доказательства обычнаго права. Отсюда Блэкстонъ приходитъ къ слѣдующему опредѣленію com. law: это — „общіе н незапамятные обычаи, объявляемые таковыми отъ времени до времени рѣшеніями судовъ" ')•
') Lambert, ѵк. соч., стр. 182-183. I 1»
