— 301 — законовъ, которыми занималась. Поэтому она и рѣшала всѣ относящіеся къ нимъ вопросы механически и не объясняла ни причинъ, ни внутренней связи своихъ рѣшеній. Она была озабочена лицами, имуществами н формами актовъ, но не юридическими отношеніями, и это послужило поводомъ для одного изъ новыхъ писателей къ слѣдующей характеристикѣ статутной теоріи: „она—говоритъ Jitta въ цитированномъ выше сочиненіи—одѣла актеровъ, установила декораціи и акцессуары, но не дала ньссы, безъ которой актеры могутъ быть только манекенами “ *).
Если же. несмотря на указанные недостатки, теорія статутовъ господствовала въ юриспруденціи въ теченіе столѣтій, зто можно объяснить ея стремленіемъ къ общему праву, которое и обезпечиваетъ за ней почетное мѣсто въ исторіи гражданскаго права. Именно потому, что территоріальная верховная власть отличалась въ средніе вѣка исключительностью и была раздроблена до безконечности,—такъ что никто нс могъ выйти изъ своего города, деревни или даже дома, не наткнувшись на разнообразнѣйшія нрава, предъявлявшія на него свои притязанія, — теорія конфликтовъ законовъ была необходимостью какъ для судей, такъ и для всего общества, заинтересованнаго въ обезпеченности права. Вопросы ставились здѣсь сами собой, и на нихъ надо было отвѣчать. Строгое примѣненіе территоріальнаго закона возмущало чувство нрава, и созданіе персональнаго статута,—это главное нововведеніе теоріи статутовъ,—было брешью, пробитой въ системѣ территоріальныхъ законовъ.
Статутная теорія предложила средство примѣнять въ извѣстныхъ случаяхъ другіе законы, чѣмъ территоріальные, и если это средство кажется теперь несовершеннымъ, то въ отдѣльныхъ случаяхъ оно все-таки вело къ цѣли, и съ тѣмъ бблыней легкостью, что судья не обязывался этой теоріей восходить къ принципамъ права и углублять вопросы, подлежащіе его рѣшенію. Практическое значеніе статутной теоріи состояло въ томъ, что, держась въ принципѣ того положенія, что статуты не выходятъ за предѣлы дѣйствія той власти, которая ихъ издаетъ („statutum territorium non egreditur"), она постановляла тѣмъ не менѣе цѣлый рядъ исключеній, въ которыхъ статуты выходили рѣшительно за предѣлы издающей ихъ власти. Эти исключенія обнимали часто не меньшую область, чѣмъ самое правило, и находили выраженіе въ противоположномъ приведенному выше положеніи: „statutum egreditur territorium". Такъ, нанрнм., было рѣшено, что персональный статутъ въ старѣйшемъ и предметномъ смыслѣ этого слова долженъ сопровождать личность („comitatur personam") всюду, куда бы опа ни нонила; поэтому вопросы о правоспособности и дѣеспособности лица должны были обсуждаться всегда но законамъ того мѣста, гдѣ это лицо имѣло свой domicilium. Всюду дѣлались различія, ставились правила и исклю- ‘) Jitta, указ. соч., стр. 26.
