b. Единое одно притяженія.
Отталкиваніе есть самораспаденіе одного на многія, отрицательное взаимоотношеніе которыхъ безсильно, такъ какъ они предполагаютъ одно другое, какъ сущее; оно есть лишь долженствованіе идеализаціи, осуществляется же послѣдняя въ притяженіи. Отталкиваніе переходитъ въ притяженіе, многія одни — въ единое одно. Оба, отталкиваніе и притяженіе, прежде всего различаются, первое, какъ реальность однихъ, второе, какъ ихъ положенная идеализація. Притяженіе относится къ отталкиванію такимъ образомъ, что первое имѣетъ второе своимъ предположеніемъ. Отталкиваніе даетъ матеріалъ для притяженія. Если бы не было никакихъ однихъ, то нечему было бы и притягиваться; представленіе постояннаго притяженія, сліянія однихъ, предполагаетъ столь же постоянное произведеніе ихъ; чувственное представленіе пространственнаго притяженія предполагаетъ постоянный потокъ притягивающихся однихъ; вмѣсто атомовъ, исчезающихъ въ точкѣ притяженія, является новое ихъ множество, если угодно до безконечности, изъ пустоты. Если бы притяженіе было доведено до конца, т.-е, многія были представлены совпавшими въ точку единаго одного, то получилось бы лишь единое косное одно, притяженія болѣе не было бы. Существующая въ притяженіи идеализація сохраняетъ еще въ себѣ опредѣленіе отрицанія самой себя, многихъ однихъ, отношеніе которыхъ она составляетъ, и притяженіе неотдѣлимо отъ отталкиванія.
Притяженіе равно присуще ближайшимъ образомъ каждому изъ многихъ непосредственно данныхъ однихъ; ни одно изъ нихъ не имѣетъ преимущества передъ другимъ; такимъ образомъ получилось бы равновѣсіе притяженія, правильнѣе говоря, равновѣсіе притяженія и отталкиванія и въ результатѣ — косный покой безъ сушествующей идеализаціи. Но здѣсь не можетъ быть рѣчи о какомъ либо преимуществѣ единаго такого одного предъ другими, что предполагало бы опредѣленное различеніе между ними; напротивъ притяженіе есть имѣющаяся на лицо неразличимость однихъ. Лишь само притяженіе есть положеніе отличнаго отъ другихъ одного; они суть лишь долженствующія сохраняться черезъ отталкиваніе непосредственныя одни; но вслѣдствіе ихъ положеннаго отрицанія выступаетъ единое одно притяженія, которое поэтому опредѣляется, какъ опосредованное, одно положенное, какъ одно. Первыя же одни, какъ непосредственныя, въ своей идеализаціи не возвращаются въ себя, но имѣютъ ее въ нѣкоторомъ другомъ.
Единое одно есть реализованная,, въ одномъ положенная идеализація; оно есть притягивающее черезъ посредство отталкиванія; оно содержитъ это опосредованіе въ себѣ самомъ, какъ свое опредѣленіе. Такимъ образомъ оно не поглощаетъ притягивающаго одного въ себѣ, какъ въ одной точкѣ, т.-е. не снимаетъ себя отвлеченно. Поскольку оно содержитъ отталкиваніе въ своемъ опредѣленіи, послѣднее содержитъ въ немъ вмѣстѣ и одни, и множество ихъ-; оно, такъ сказать, ставитъ черезъ свое притяженіе нѣчто передъ собою, получаетъ извѣстный объемъ или полноту. Такимъ образомъ въ немъ вообще есть единство отталкиванія и притяженія.
b. Единое одно притяжения.
Отталкивание есть самораспадение одного на многие, отрицательное взаимоотношение которых бессильно, так как они предполагают одно другое, как сущее; оно есть лишь долженствование идеализации, осуществляется же последняя в притяжении. Отталкивание переходит в притяжение, многие одни — в единое одно. Оба, отталкивание и притяжение, прежде всего различаются, первое, как реальность одних, второе, как их положенная идеализация. Притяжение относится к отталкиванию таким образом, что первое имеет второе своим предположением. Отталкивание дает материал для притяжения. Если бы не было никаких одних, то нечему было бы и притягиваться; представление постоянного притяжения, слияния одних, предполагает столь же постоянное произведение их; чувственное представление пространственного притяжения предполагает постоянный поток притягивающихся одних; вместо атомов, исчезающих в точке притяжения, является новое их множество, если угодно до бесконечности, из пустоты. Если бы притяжение было доведено до конца, т.-е, многие были представлены совпавшими в точку единого одного, то получилось бы лишь единое косное одно, притяжения более не было бы. Существующая в притяжении идеализация сохраняет еще в себе определение отрицания самой себя, многих одних, отношение которых она составляет, и притяжение неотделимо от отталкивания.
Притяжение равно присуще ближайшим образом каждому из многих непосредственно данных одних; ни одно из них не имеет преимущества перед другим; таким образом получилось бы равновесие притяжения, правильнее говоря, равновесие притяжения и отталкивания и в результате — косный покой без сушествующей идеализации. Но здесь не может быть речи о каком либо преимуществе единого такого одного пред другими, что предполагало бы определенное различение между ними; напротив притяжение есть имеющаяся на лицо неразличимость одних. Лишь само притяжение есть положение отличного от других одного; они суть лишь долженствующие сохраняться через отталкивание непосредственные одни; но вследствие их положенного отрицания выступает единое одно притяжения, которое поэтому определяется, как опосредованное, одно положенное, как одно. Первые же одни, как непосредственные, в своей идеализации не возвращаются в себя, но имеют ее в некотором другом.
Единое одно есть реализованная,, в одном положенная идеализация; оно есть притягивающее через посредство отталкивания; оно содержит это опосредование в себе самом, как свое определение. Таким образом оно не поглощает притягивающего одного в себе, как в одной точке, т. е. не снимает себя отвлеченно. Поскольку оно содержит отталкивание в своем определении, последнее содержит в нём вместе и одни, и множество их-; оно, так сказать, ставит через свое притяжение нечто перед собою, получает известный объем или полноту. Таким образом в нём вообще есть единство отталкивания и притяжения.
