Это недовѣріе потому обосновано, что знающее сознаніе противополагаетъ собственную свою достовѣрность предметной сущности. Право нравственнаго сознанія, заключающееся въ томъ, что дѣйствительность въ себѣ есть ничто въ противоположность абсолютному закону, узнаетъ на опытѣ, что его знаніе односторонне, его законъ есть лишь законъ его характера, что оно постигло лишь одну изъ силъ субстанціи. Само дѣйствіе есть превращеніе знаемаго въ его противоположность, т.-е. въ бытіе; оно есть обращеніе права характера и знанія въ противоположное право, съ которымъ первое связано внутри сущности субстанціи, т.-е. въ эриннію другой, враждебно настроенной силы и другого характера. Это низшее право возсѣдаетъ на тронѣ вмѣстѣ съ Зевсомъ и наслаждается такимъ же почетомъ, какъ явный и знающій богъ.
Этими тремя сущностями дѣйствующая индивидуальность исчерпываетъ міръ боговъ хора. Одна сущность есть субстанція, представляющая собою равно какъ силу очага и духъ семейной набожности, такъ и всеобщую силу государства и правленія. Принадлежа субстанціи, какъ таковой, это различіе не индивидуализируетъ для себя представленія въ двѣ различныя формы, но въ дѣйствительности обладаетъ двумя личностями съ особыми характерами. Наоборотъ і), различіе знанія и незнанія попадаетъ въ каждое изъ дѣйствительныхъ самосознаній, и лишь въ отвлеченіи, т.-е. въ сферѣ всеобщаго, оно раздѣляется па двѣ индивидуальныя формы. Самость героя имѣетъ наличное бытіе только какъ цѣльное сознаніе и поэтому по существу представляетъ собою полное различіе, принадлежащее формѣ; но субстанція его опредѣленна и ей принадлежитъ лишь одна сторона различія къ содержанію. Поэтому обѣ стороны сознанія, не имѣющія въ дѣйствительности каждая отдѣльно особой индивидуальности, получаютъ каждая въ представленіи свою особую форму. Одна — форму бога, проявляющагося въ откровеніи, другая — форму скрывающей себя эринніи. Обѣ получаютъ, частью, равное почитаніе, частью форма субстанціи, т.-е. Зевсъ, есть необходимое отношеніе обѣихъ другъ къ другу. Субстанція есть это отношеніе въ томъ смыслѣ, что знаніе существуетъ для себя, а его истина находится въ простомъ; различіе же, благодаря которому существуетъ дѣйствительное сознаніе имѣетъ свое основаніе въ уничтожающей его внутренней сущности, а ясный для себя залогъ достовѣрности имѣетъ свое утвержденіе въ забвеніи.
[(у) Гибель индивидуальности]. Сознаніе вскрыло эту противоположность своимъ дѣйствіемъ. Дѣйствуя согласно открывшемуся ему знанію, оно узнаетъ на опытѣ обманъ его и, внутренно отдавшись одному аттрибуту субстанціи, оно оскорбляетъ другой, давая ему этимъ право противъ себя. Слѣдуя божественному откровенію, сознаніе постигло скорѣе то, что не давалось въ откровеніи, и несетъ наказаніе за свое довѣріе къ знанію, двусмысленность котораго, будучи его природой, должна была существовать также и для него и поэтому служить для него предостереженіемъ. Изступленіе жрицъ, нечеловѣческій обликъ вѣдьмъ, голосъ дерева, птицы, сонъ и т. п. не суть тѣ сиособы, въ которыхъ появляется истина, это — предостерегающіе признаки обмана, безразсудства, единичности и случайности знанія. Или, что то же, противоположная сила, которая оскорбляется сознаніемъ, существуетъ какъ высказанный законъ и
9 Напр. Крѳонъ и Антигона.
Это недоверие потому обосновано, что знающее сознание противополагает собственную свою достоверность предметной сущности. Право нравственного сознания, заключающееся в том, что действительность в себе есть ничто в противоположность абсолютному закону, узнает на опыте, что его знание односторонне, его закон есть лишь закон его характера, что оно постигло лишь одну из сил субстанции. Само действие есть превращение знаемого в его противоположность, т. е. в бытие; оно есть обращение права характера и знания в противоположное право, с которым первое связано внутри сущности субстанции, т. е. в эриннию другой, враждебно настроенной силы и другого характера. Это низшее право восседает на троне вместе с Зевсом и наслаждается таким же почетом, как явный и знающий бог.
Этими тремя сущностями действующая индивидуальность исчерпывает мир богов хора. Одна сущность есть субстанция, представляющая собою равно как силу очага и дух семейной набожности, так и всеобщую силу государства и правления. Принадлежа субстанции, как таковой, это различие не индивидуализирует для себя представления в две различные формы, но в действительности обладает двумя личностями с особыми характерами. Наоборот і), различие знания и незнания попадает в каждое из действительных самосознаний, и лишь в отвлечении, т. е. в сфере всеобщего, оно разделяется па две индивидуальные формы. Самость героя имеет наличное бытие только как цельное сознание и поэтому по существу представляет собою полное различие, принадлежащее форме; но субстанция его определенна и ей принадлежит лишь одна сторона различия к содержанию. Поэтому обе стороны сознания, не имеющие в действительности каждая отдельно особой индивидуальности, получают каждая в представлении свою особую форму. Одна — форму бога, проявляющегося в откровении, другая — форму скрывающей себя эриннии. Обе получают, частью, равное почитание, частью форма субстанции, т. е. Зевс, есть необходимое отношение обеих друг к другу. Субстанция есть это отношение в том смысле, что знание существует для себя, а его истина находится в простом; различие же, благодаря которому существует действительное сознание имеет свое основание в уничтожающей его внутренней сущности, а ясный для себя залог достоверности имеет свое утверждение в забвении.
[(у) Гибель индивидуальности]. Сознание вскрыло эту противоположность своим действием. Действуя согласно открывшемуся ему знанию, оно узнает на опыте обман его и, внутренне отдавшись одному аттрибуту субстанции, оно оскорбляет другой, давая ему этим право против себя. Следуя божественному откровению, сознание постигло скорее то, что не давалось в откровении, и несет наказание за свое доверие к знанию, двусмысленность которого, будучи его природой, должна была существовать также и для него и поэтому служить для него предостережением. Исступление жриц, нечеловеческий облик ведьм, голос дерева, птицы, сон и т. п. не суть те сиособы, в которых появляется истина, это — предостерегающие признаки обмана, безрассудства, единичности и случайности знания. Или, что то же, противоположная сила, которая оскорбляется сознанием, существует как высказанный закон и
9 Напр. Крфон и Антигона.
