безпредѣльный восторгъ охватилъ ея душу. Это было ея солнце, ея заря, начало новой жизни, осуществленіе ея надеждъ! Она протянула руки къ этому лучезарному пространству, желая обнять это солнце; ей хотѣлось сказать, крикнуть что-нибудь столь же божественное, какъ и этотъ зарождающійся день; но она стояла не двигаясь, какъ бы парализованная восторгомъ.
Закрывъ лицо руками, она почувствовала, какъ глаза ея наполнялись слезами, и она радостно заплакала.
Когда она приподняла голову, дивная картина зарождавшагося дня уже исчезла. И сама она чувствовала себя успокоенной, нѣсколько усталой, какъ бы охлажденной.
Не закрывая окна, она легла въ постель, немного помечтала и такъ глубоко заснула, что въ восемь часовъ не слышала голоса отца и только проснулась, когда онъ вошелъ въ ея комнату.
Онъ хотѣлъ показать ей улучшенія, сдѣланныя въ замкѣ,—въ ея замкѣ.
Фасадъ, выходившій на поля, отдѣлялся отъ дороги обширнымъ дворомъ, засаженнымъ яблонями. Эта дорога, проселочная, пролегала вдоль крестьянскихъ изгородей и черезъ полмили сходилась съ большою дорогой изъ Гавра въ Феканъ.
Прямая аллея тянулась отъ деревянной ограды до крыльца. Обыкновенныя небольшія надворныя постройки изъ булыжника, крытыя соломой, расположены были съ обѣихъ сторонъ двора вдоль рвовъ двухъ фермъ.
Крыши были перекрыты наново, всѣ деревянныя части возобновлены, стѣны починены, комнаты оклеены новыми обоями и внутри все выкрашено заново. И на старомъ почернѣвшемъ домѣ новыя бѣлыя ставни казались пятнами, какъ и подмазки на сѣроватыхъ стѣнахъ.
