началъ разспрашивать ихъ: куда ребятушки идете?
— Идемъ мы, куда Макаръ телятъ не гоняетъ, куда воронъ костей твоихъ не занесетъ; идемъ подъ Стукаловъ монастырь, пить да гулять, а не сиднемъ сидѣть, играть въ мяча чугуннаго, грызть орѣхи каленые-ядреные; идемъ хлѣбомъ-солью гостей чествовать, сажать бокомъ-ребромъ на прилавки желѣзные, узкіе-граненые; за скатерти браныя травчатыя-муравчатыя, за столы земляные, поить до упаду, хмѣльнымъ-багрянымъ виномъ, опохмѣлять закусками ручными-орѣховыми; приговаривать: не ходи одинъ, ходи съ батюшкою; припѣвать: не тебѣ, супостату, на орла нашего сизаго, на Царя нашего бѣлаго, руку заносить окаянную! Кому пиръ, а кому миръ — а кому суждено, разбредемся-сляжемъ по землянкамъ даровымъ, не купленнымъ, по зимовьямъ не просторнымъ, низенькимъ; — нашему брату
начал расспрашивать их: куда ребятушки идете?
— Идем мы, куда Макар телят не гоняет, куда ворон костей твоих не занесет; идем под Стукалов монастырь, пить да гулять, а не сиднем сидеть, играть в мяча чугунного, грызть орехи каленые-ядреные; идем хлебом-солью гостей чествовать, сажать боком-ребром на прилавки железные, узкие-граненые; за скатерти браные травчатые-муравчатые, за столы земляные, поить до упаду, хмельным-багряным вином, опохмелять закусками ручными-ореховыми; приговаривать: не ходи один, ходи с батюшкою; припевать: не тебе, супостату, на орла нашего сизого, на Царя нашего белого, руку заносить окаянную! Кому пир, а кому мир — а кому суждено, разбредемся-сляжем по землянкам даровым, не купленным, по зимовьям не просторным, низеньким; — нашему брату
